Париж, 1870-е. Воздух пропитан дымом газовых фонарей и запахом свежей типографской краски — город, где юный Артюр, грубый гений с провинциальным акцентом, швыряет стихи, как ножи, в сытые салоны. Его слова жалят: не поэзия, а бунт в строчках, выжженных абсентом и презрением ко всему, что *прилично*. Поль, уже обласканный славой, но изъеденный сомнениями, ловит каждую строчку, как голодный — крохи. Его тянет к этому дикарю не только талантом, но и тем, чего не допишут в биографиях: жаждой сжечь
В туманной Англии конца XVIII века две сестры — Элинор, чьи мысли осторожны, как стук часового механизма, и Марианна, чьи эмоции бушуют, как шторм у скал Девоншира, — теряют дом, но не надежду. Их новый мир — тесный коттедж с трещащими полами, где занавески шепчутся о прошлом, а каждое случайное письмо в кармане платья становится угрозой. Здесь, среди чаепитий, где сахар взвешивают на вес приданого, им придется танцевать на лезвии между долгом и желанием. Элинор прячет слова за улыбкой хозяйки,
В глухом уральском посёлке, где снег хрустит как битое стекло, бывший пациент психушки Савелий ищет следы сестры, которая исчезла в тот же день, что и он — десять лет назад. Его компас — обрывки воспоминаний: запах дезинфекции, смешанный с дымом горящих писем, и цифра «23» на стене камеры, выцарапанная чьим-то ногтем. Местные шепчутся о «проклятой высотке» на окраине — пятиэтажке с забитыми досками окнами, где ночью слышен плач ребёнка, хотя детей тут нет с 1986 года. Чем ближе Савелий к
Сибирь, 1995. Алёша, пятнадцатилетний паренёк с облупившимся транзистором вместо друга, натыкается в бабушкином сарае на дневник, прикованный ржавой цепью к полу. Замшелые страницы пахнут бензином и полынью — будто автор писал, прячась от кого-то меж машин и степных трав. Карты, нацарапанные на полях, ведут к заброшенному руднику, но взрослые твердят, что его *никогда не было*. Алёшу гложет не любопытство — вина. Он случайно поджёг тот сарай год назад, и теперь шепчутся: огонь высветил то, что
В глухом уральском поселке, где слякоть октября слизывает краску с советских вывесок, семнадцатилетняя Катя находит в подвале заброшенного ДК потрескавшийся кинопроектор. Кадры на плёнке — невиданные: её мать, давно исчезнувшая, танцует в пустом зале под музыку, которой нет. С каждым просмотром лампочка проектора мерцает всё страннее, а за окнами, в тумане, кто-то выводит мелом те же па, что и на экране. Кате мешает её же память: детские обрывы — мать шептала *«не включай свет после полуночи»*,
Нью-Йорк, 1968. Дым сигарет смешивается с запахом шелкографии в *Фабрике* Уорхола — месте, где богема пьёт шампанское с амфетаминами, а искусство пахнет кровью из-под обёрточной плёнки. В эпицентре этого цирка — Валери, девушка в потрёпанном кожаном пальто, чей голос рвётся сквозь зубы, как пуля из заклинившего пистолета. Она пишет манифест, который назовёт *SCUM*, и верит, что мир стоит сжечь дотла, чтобы переписать заново. Её подстёгивает не тайна, а ярость — против мужчин в галереях, против
В промозглом питерском дворе-колодце 90-х радиоинженер-неудачник Витя чинит магнитофоны за пачки «Беломора», пока в гулких подвалах дома не натыкается на ржавую коробку с шипящим внутри «жучком» — словно цикада из будущего. Его подталкивает не любопытство, а долги: исчез сосед-старик, единственный, кто платил наличкой за починку ламповых телевизоров. Чем ближе Виктор к разгадке — тем чаще в его квартире пахнет чужим табаком, а на лестничных маршах слышен скрип кожаных плащей, будто совдеповские
Техас, 1976-й. Запылённые обочины Далласа, где ночь режет фарами, а правду топчут ковбойские сапоги. Рэндалл Адамс — парень с севера, случайный путник, застрявший в паутине чужих лживых зеркал. Его жизнь — дешёвый мотель, сигаретный дым да нелепое обвинение. Но камера Эррола Морриса выхватывает другое: окурки с губной помадой, свидетелей с дрожью в голосе, плёнку допросов, где истина крошится, как сухая глина. Чем глубже камера вгрызается в показания, тем чаще всплывают нестыковки: пистолет,
- Год выпуска: 1995
- Страна: Великобритания
- Жанр: Фильмы
- Продолжительность: 01:30
- Премьера (Мир): 1995-04-05
- Качество: DVDRip
В приморском городке конца 90-х, где ржавые корабли засыпают под крики чаек, Нина — бывшая скрипачка с опалёнными пальцами от ожогов прошлого — находит в бабушкином сундуке конверт с билетом на поезд, датированным днём исчезновения матери. Почерневшая бумага пахнет солью и йодом, будто её годами прятали в трюме. Местные, потупившись, твердят: «Не вороши», но в их голосах — трещина страха. Чем чаще Нина вглядывается в старые фотографии, тем явственнее замечает: лица на них обрезаны так, будто
«В полузаброшенном приморском городке, где волны разбиваются о ржавые корабли-призраки, молчаливый библиотекарь Элиас натыкается на папку с грифом "Бичинг: Отчёт о ненайденном". Желтые страницы испещрены шифрами, похожими на следы птичьих лап, а между строк — следы лекарства, от которого горько на языке. Его толкает не любопытство, а вина: десять лет назад здесь исчезла девочка, и теперь её смех звучит в статике радио по ночам. Но в городе, где аптекарь читает мысли через монеты, а
Шотландские нагорья, 1713 год. Там, где туманы впиваются в скалы как ножны в клинок, Роб Рой Макгрегор — гордый, как орлиное крыло, но связанный честью путами, — пытается удержать свой клан между молотом английских лордов и наковальней голода. Его мир — это договоры, скреплённые виски, а не чернилами, но однажды он решается занять золото у чужого барона… и кости судьбы бросают змеёй. Деньги исчезают, оставляя за собой след из перерезанных горл и сожжённых полей. Робу не нужны карты — враги сами
Новый Орлеан, 1995. Художница Энни, с кистью в дрожащих пальцах и запахом масляных красок в волосах, пишет портреты туристов на площади Французского квартала. Но её настоящий холст — стены полузаброшенных домов, где она тайком рисует пчел: роями, тенями, шепчущими имя, которое здесь запрещено произносить после заката. Её отец умер в камере с граффити *«Candyman»* на ржавой двери — и теперь кто-то оставляет на её пороге банки с мёдом, густым, как старая кровь. Марди Грас бурлит карнавалом, но