Последняя дорога (1986)

В размороженной весной деревне под Смоленском, 1946-й, бывший разведчик Игорь возвращается с войны, но не домой — в пепелище. Его левая рука помнит вес гранаты, а глаза — как соседский мальчишка, Витька, исчез в дыму отступления. Теперь на месте их дома — яма, заросшая репейником, а в кармане шинели — письмо, найденное в немецком блиндаже: детский почерк, чернила выцвели до крови.

Деревня молчит, как заговорённая: старики крестятся на заре, женщины отводят взгляд, будто в каждом дворе — недогоревший снаряд. Даже колодец, где Игорь когда-то выловил Витьку, завален камнями с выбитыми цифрами — словно датами. А что, если не все здесь были жертвами?

Чем упорнее он роет — в земле, в памяти, — тем чаще на пороге появляются «гости»: то председатель с пайкой сахара и слишком лёгкими историями, то вдова с фотографией, где Витька стоит в немецких сапогах... но без шнурков. Сможет ли Игорь разжать кулак прошлого, не раздавив тех, кто выжил?

*Запах здесь особый — не пепел, не глина. Словно кто-то годами жег в печах письма, смешивая чернила с солью.*