В ледяном сердце московского финансового квартала, где небоскрёбы отражают бессонные огни экранов, младший аналитик Ирина натыкается на транзакцию-призрак — цифры тают на рассвете, как иней на стекле. Её подстёгивает не любопытство, а долг: год назад её отец, такой же скептик в пиджаке с начищенными пуговицами, исчез после слова «слияние». Теперь каждая цифра в отчётах пахнет ложью, а коллеги шепчутся у кофемашин, будто боится эхо. Банк живёт по правилам паутины — чем тише шелестишь, тем дольше
В дождливом приморском городке, где волны бьются о ржавые балки пирса, Лера находит в наследство от бабушки не только старый дом с покосившимися ставнями, но и комнату, запертую на цепь с замком в форме совы. Стены внутри оклеены обоями, которые когда-то были голубыми, а теперь напоминают пепел. Воздух густ от запаха воска и морской соли — будто кто-то застыл здесь в середине ритуала. Её толкает не любопытство, а тихий голос в телефонной трубке: *«Ты точно её дочь?»* — спрашивает незнакомка,
Тихий приморский поселок, где волны шепчутся с гранитными скалами, а местные давно забыли, зачем хранят ключи от пустых маяков. Лена, девушка с руками в царапинах от ракушек и привычкой разгадывать шифры на обрывках штормовых прогнозов, находит в рыбацкой лодке отца потускневшую хронометру — часы, стрелки которой идут вспять только под лунным светом. Но здесь каждое «почему» упирается в стену молчания: зачем соседи ночами красят крыши в цвет пепла? Почему её мать, исчезнувшая год назад,
Кабул, 1999. Воздух густ от пыли и отчаяния: над городом, словно ржавые ножницы, сомкнулись законы талибов. Здесь, среди глиняных стен, где тени кажутся единственными свободными существами, пересекаются судьбы четверых. Мохсен, бывший дипломат с глазами, полными былого достоинства, шагает по базару рядом с женой Зунайрой — её алая чадра режет толпу, как рана. Она когда-то защищала в суде права женщин, а теперь даже её шаги измеряют чужой гнев. Рядом, в тюремной камере, пахнущей затхлостью и
В затерянном посёлке Урала, где советские санатории гниют, как забытые гробы, Лиза — бывшая медсестра — возвращается в «Приют», где двадцать лет назад сгинула её мать. Стены тут шепчут: облупившаяся краска скрывает детские рисунки с слишком ровными зубами, а в подвале ржавеют инвалидные коляски, прикованные цепями. Лиза ищет не правду — *отголоски*: обрывок голоса в старом магнитофоне, пустые флаконы с номерами вместо названий, тень в окне третьего этажа, которая всегда на шаг впереди. Но
На окраине засыпанного угольной пылью городка, где уличные фонари мерцают, будто боятся осветить лишнее, бывший шахтёр Игнат находит в подвале заброшенной поликлиники странный прибор — латунный цилиндр, испещрённый цифрами из советских калькуляторов. Он не искал приключений: просто хотел забыть, как год назад из той же клиники вынесли тело его брата — со следами на шее, похожими на ожоги от проводов. Но цилиндр жужжит по ночам, как рация, ловя чужие голоса, а в витрине магазина Игнат внезапно
В затерянном уголке Города Вечного Тумана, где фонари мерцают синим пламенем, а мостовые вымощены осколками лунного камня, живёт фея-механик Лира. Её крылья, похожие на ржавые шестерёнки, жужжат тише положенного — сломанный моторчик вместо сердца напоминает о старом проклятии. Когда из глубин заброшенной обсерватории пропадает последний дракон-часовщик, хранивший время этого мира, Лире подбрасывают ключ: обгоревший свиток с чертежами, пахнущий смолой и слезами. Но в Городе нельзя задавать
В затерянном посёлке под красноярскими сопками, где вышки сотовой связи тонут в тумане, пятнадцатилетний Глеб каждое лето чинит с дедом проржавевший «Запорожец». Старик вечно бормочет уравнения под нос, а в сарае у него — ящики с железяками, мерцающими, как светлячки в банке. Но в этот раз всё иначе: дед исчез, оставив лишь конверт с координатами и запиской: «Не верь синим фонарям». Пока Глеб ищет подсказки в дедовых чертежах (бумага шершавая, пахнет грозой и палёной проводкой), соседи вдруг
Тегеран, наши дни. На съёмочной площадке шоу «Ночь прощения» — золотые шары, экраны с лайками и толпа в слезах. Мариам, 22 года, в платье, которое жжёт кожу (ей сказали: «Выгляди скромно, но запомнись»), должна за час выпросить прощение у семьи погибшего мужа. В прямом эфире. Иначе — казнь. Она знает: её слова перекроят в монтаже, а родственники — актёры с гонорарами. Но в третьем ряду сидит старуха, которая не сводит с Мариам глаз. Та самая, чьё имя шепчут в коридорах тюрьмы — та, что простила
В затерянной сибирской деревне, где снег скрипит как битое стекло, бывший заключённый Виктор возвращается спустя десять лет — не для покаяния, а чтобы разобрать завалы старого дома. Среди прогнивших балок он находит детский рисунок: чёрная река, красный крест и дата, совпадающая с исчезновением младшего брата. Деревня, словно сговорившись, твердит о «несчастном случае», но тревожные детали лезут в глаза: на окнах домов — одинаковые занавески с узором из переплетённых ветвей, а в полночь со
В приморском посёлке, где волны разбиваются о ржавые остовы кораблей, шестнадцатилетняя Катя ищет следы сестры, исчезнувшей в тумане пять лет назад. Её компас — потёртая тетрадь с детскими рисунками, найденная в треснувшем маяке: на хрупких страницах, испещрённых пятнами соли, сестра маркерами вывела путь к «месту, где земля дышит». Но чем упорнее Катя сверяет карту с изъеденными штормами скалами, тем яростнее ветер стирает следы, а местные, обычно болтливые, внезапно вспоминают о делах у печей
- Год выпуска: 2019
- Страна: Люксембург
- Жанр: Сериалы
- Продолжительность: 5:12
- Премьера (Мир): 2019-10-01
- Качество: WEBRip
В рыбацком посёлке на краю Камчатки, где туман цепляется за крыши как старый кот, двадцатилетняя Вера находит в отцовской лодке, проржавевшей до дыр, странный фонарь — его стекло мерцает зелёным, как глаза северного сияния. Отец, пропавший в море год назад, оставил лишь обрывки: записи в судовом журнале, перечёркнутые даты да загадочную фразу — "Они не взяли меня, но вернутся за тобой". Посёлок, живущий правилом "не выноси сор из избы", внезапно замолкает, когда Вера