В сибирском посёлке, где ржавые трубы котельных шипят как змеи, шестнадцатилетняя Вера находит в подвале заброшенного ДК конверт с фотографиями — все сняты в один день, но на них люди, которых она никогда не видела. Год — 1999: время, когда прошлое здесь не хоронят, а присыпают снегом и делают вид, что его нет. Вере нужно понять, куда пропал её брат, исчезнувший после таких же находок. Но в посёлке отвечают молчанием, а в её кармане множится груз вырезок из старых газет — все о несчастных
Заброшенный пионерлагерь под Минском, конец 90-х. Тринадцатилетний Витька, с лицом в царапинах от драк и вечно горящими глазами, находит в подвале своего дома ящик с плёнками старого кинопроектора. Кадры на них — чужие воспоминания, где он сам, ещё младенцем, в руках женщины, которая не мать... Его толкает не любопытство, а ярость: сны о пожаре, который никто в посёлке не помнит. Чем чаще Витька включает проектор, тем чужей становится его улица — старики крестятся, заслышав скрип плёнки, а в
В разваливающемся особняке под Питером, где обои шепчут историями царских времён, Есфирь — реставратор с тревожным прошлым — натыкается на письмо, замурованное в стене. Чернила выцвели, но подпись кричит именем, которого нет в учебниках. Её тяга к правде, как ржавый ключ, открывает ящики, которые город десятилетиями предпочитал не трогать: исчезнувшие портреты, ночные визиты «архивных работников», шепотки в очереди за хлебом, будто стены её мастерской помнят слишком много. Но чем упорнее она
В промозглом постсоветском городке, где ржавые трубы ТЭЦ шипят как раздавленные змеи, пятнадцатилетний Микки с глазами цвета зимнего рассвета ищет пропавшего отца-железнодорожника. Вместо него в квартире — промасленная фуражка да щель в полу, где прячется потрёпанный альбом с фотоснимками пустых путей и цифрами, выведенными дрожащей рукой (чернила воняют машинным маслом и горелой карамелью). Расследование заводит парня на заброшенную станцию, где местный начальник депо вдруг предлагает «закрыть
В затерянном среди северных болот королевстве, где туман впитывает крики, а стены медленного зала пропитаны дымом старых клятв, Беовульф — не герой из песен. Его доспехи звонят глухо, будто в них застыли не победы, а тяжесть лет; шрамы на лице — не трофеи, а письмена, которые он сам не решается прочесть. Король зовет его убить Гренделя, но здесь каждая тень шепчет: *чудовище не приходит просто так*. Пьяные воины хвастают подвигами у огня, но когда Беовульф касается стены, изъеденной когтями, он
В сибирской глуши, где снег хрустит как битое стекло, шестнадцатилетний Алёша натыкается в бабушкином чердаке на дневник, обёрнутый в шкуру волка. Страницы, пропитанные запахом ржавых гвоздей и морошки, ведут к заброшенному руднику, где десятилетия назад исчез его отец — геолог, оставивший лишь чемодан с непонятными чертежами. Но деревня, словно сговорившись, твердит: *«Не вороши»* — старухи крестятся, мужики отводят глаза, а мать по ночам шепчет в телефонную трубку: *«Он ещё жив…»* Чем чаще
В пансионате «Рассвет» конца 90-х горничная Лиза находит в запертой дамской комнате пачку писем — конверты цвета выгоревшей крови, пахнут лавандой и пылью чужих жизней. Место тихое, но неспокойное: гости шепчутся у каминов, а в коридорах после полуночи скрипят половицы, будто кто-то вытирает невидимые следы. Лиза приехала сюда, сбежав от своего прошлого, но теперь тянется к тайне исчезнувшей предшественницы, чьё имя вымарано из журналов, как пятно. Правила здесь строги: *«Не входить в восточное
В приморском городке, где волны лижут ржавые остовы кораблей 90-х, Лика находит в подвале отцовской мастерской коробку с плёнками. Кадры, отснятые за год до её рождения, показывают мать — ту, что в семейных альбомах вырезана ножницами до дыр. Плёнки мутные, с пятнами, будто слёзы эмульсии, а соседи, узнав о находке, внезапно вспоминают срочные дела. Кто-то ночами рыбачит у пирса, где когда-то исчезла лодка с её дедом. Кто-то шепчет про «долги», которые здесь принято платить молчанием. А Лика,
- Год выпуска: 1999
- Страна: Великобритания
- Жанр: Фильмы
- Продолжительность: 01:39
- Премьера (Мир): 1999-01-22
- Качество: HDTV
Планкетт и Маклейн (1999) В туманном приморском городке, где пенсионеры играют в бинго, а рыбацкие сети вяжутся с утра до ночи, двое седых волков в помятых костюмах разминают кости. Эдди Планкетт — бывший главарь с ревматизмом и тягой к виски — получает письмо: конверт пробит пулей, внутри — фото его старой любви в чёрной рамке. Рядом Рэй Маклейн, мастер взломов с тремором в руках, вспоминает, как тридцать лет назад их предали свои же. Теперь мстители в возрасте — с пистолетами, пахнущими
Представь: июньский рассвет 1944 года, пылающий танк застыл в поле маков, а в его броне — дыра, похожая на расплавленное солнце. Камера ловит не канонаду, а тишину между взрывами: солдат в грязи перевязывает рану врагу, его пальцы дрожат от усталости, а не страха. Это не кино — это *«Цвет войны»*, где каждый кадр выжжен на плёнке теми, кто шагал сквозь ад с фотоаппаратом вместо щита. Здесь нет главных героев, только люди — медсестра, стирающая кровь с писем домой, мальчик, торгующий патронами
В сибирской глухомани, где 90-е пахнут ржавой жестью и керосиновыми лампами, шестнадцатилетний Алёша находит в развалившейся баньке потрёпанный дневник. Его страницы, пропитанные бензином и полынью, ведут к чертежу шахты, которую стёрли с карт ещё при Брежневе. Но Алёше не до легенд — он ищет отца, исчезнувшего месяц назад с грузовиком дизеля и охотничьим ружьём. Деревня твердит: *«Свалил в город, бросил»*, но в чернильных строчках дневника — координаты «Горюхи», посёлка-призрака, где даже
В сибирской глухомани конца 90-х, где ржавые рельсы теряются в тайге, как нитка в иголках, пятнадцатилетний Алёша натыкается в бабушкином сарае на дневник — замшелые страницы пахнут бензином и полынью, а между строк мерещатся цифры, будто кто-то сводил счеты с небом. Пока деревня притворяется, что не слышит гудков давно отменённого поезда, он замечает: чем чаще в кармане шелестит карта из дневника, тем плотнее соседи запирают ставни, словно боятся, что тайга через окна вползет. Пропавший год