Джейд (2024)

В приморском городке, где туман впивается в кожу как иглы, шестнадцатилетняя Джейд каждое утро проверяет почтовый ящик с надписью «1948» — единственное, что осталось от матери, исчезнувшей три года назад с чемоданом сырого жасмина и недописанным письмом. Ее жизнь — это чахлый книжный магазин тети-алкоголички и маршруты школьного автобуса, пока она не натыкается на стопку конвертов в разбитой урне у моста: все адресованы ей, все пропитаны запахом материных духов, все помечены датами *после* исчезновения.

Городок, где даже волны бьются тише, словно боясь разбудить чьи-то секреты, начинает шептаться. Старики крестятся при виде Джейд, рыбаки внезапно забывают русский язык, а в школьных туалетах появляются граффити: *«Не копай глубже, а то выкопаешь»*. Чем упорнее она складывает пазл писем — с обрывками координат, упоминаниями «острова, которого нет» и странной фразой *«они меняют память, как перчатки»* — тем чаще в окнах мелькают силуэты с биноклями.

А потом приходит письмо, где почерк матери внезапно становится чужим, а последняя строка зачеркнута чьим-то дрожащим пером: *«Джейд, я никогда не…»*.

Сможет ли она поверить единственному человеку, протянувшему руку помощи — парнишке с соседней пристани, чей отец десять лет назад утонул в той же бухте, где нашли пустой чемодан? Или правда, как холодное течение, утащит её туда, откуда не возвращаются даже письма?