Золушка: Кровавые туфельки (2024)

Город-призрак, где фабричные трубы плюются пеплом вместо снега, а Золушка здесь не в лаптях — в кованых ботинках, пахнущих смазкой и ржавчиной. Она не ждёт принца: её младшая сестра исчезла в ночь, когда часы пробили тринадцать, а на пороге появился незнакомец с коробкой, оклеенной газетными вырезками о старых убийствах. Внутри — туфелька, стеклянная, но с трещинами, будто её вырвали из чьей-то груди.

Здесь магия — не волшебная пыль, а сделка с теми, кто живёт в паутине трубопроводов. Каждый шаг в поисках сестры заставляет Золушку вспоминать, как десять лет назад её мать ушла в те же трубы, обещая вернуться, и не вернулась. Город шепчет, что женщины её рода не исчезают — их *забирают*, но взамен оставляют подарки. А ещё — правила: не смотреть в окна после полуночи, не задавать вопросов свидетелям в чёрных перчатках.

Чем ближе она к разгадке, тем чаще туфелька наливается тяжёлым темно-красным, словно впитывая чью-то боль. Соседи крестятся при её виде, а в зеркале мастерской отца, где когда-то ковали цепи, теперь отражается чужая фигура — девушка в платье из заводской сажи, с лицом, как у сестры.

Сможет ли Золушка надеть туфельку до конца, если знает: в этом городе каждая сделка требует платы кровью, а её собственная уже стучит в висках, густая и непокорная?