Сушняк 2: Голод (2019)

В забытом уральском городке, где снег прилипает к асфальту как старая жевачка, семнадцатилетняя Ира роется в подвале пустого родительского дома. Мать исчезла месяц назад, оставив лишь потёртый рюкзак с тетрадью, испещрённой шифром: цифры, обведённые в круги, как пули в мишени. Местные шепчутся о «голоде» — не том, что сводит желудок, а том, что выгрызает память. Но Ира верит в рацио: разгадает код — найдёт мать.

Пока она скребёт ржавчину с замков заброшенного химзавода (тут ещё пахнет серой, будто чьи-то пальцы годами чиркали спички), соседи вдруг начинают дарить ей банки тушёнки и молча крестятся. Бывший одноклассник, ныне — охранник в чёрной спецовке, твердит: «Не лезь туда, где стены кричат». А стены и правда шепчут — голосом матери, записанным на кассету, которую Ира нашла под половицей.

Каждый шаг вглубь завода оборачивается новым вопросом. Почему в тетради — даты её собственных детских болезней? Зачем в котельной висит карта города с проколами в тех местах, где пропадали люди? И главное: если «голод» — выдумка, отчего на шее у Иры проступает синяк, похожий на отпечаток чьих-то зубов?

Она готова разобрать завод по кирпичику, но городок, кажется, живёт по своим законам: здесь не задают вопросов, если не готовы к ответам. Когда Ира обнаруживает в рюкзаке матери билет на поезд — на своё имя, датированный днём её рождения, — понимает: бежать можно. Но как оставить загадку, которая, возможно, и есть ты сама?

*P.S. Замшелые страницы пахнут бензином и полынью. А ещё — страхом. Ты всё ещё хочешь открыть эту тетрадь?*