Грех, достойный прощения (1974)

В разбитой послевоенной деревне, где руины домов соседствуют с проросшей сквозь пепел полынью, бывший солдат Фёдор возвращается с осколком в плече и чемоданом, пахнущим фронтовой солью и порохом. Местные шепчутся за спиной, разглядывая его шрамы — не только на коже: в их глазах он навсегда застыл тем мальчишкой, что ушёл на войну и *выжил слишком странно*.

Он хочет отстроить мельницу у реки, но каждое бревно словно вязнет в тине недоверия. Даже старый друг, теперь председатель, выдаёт гвозди через силу, а в избе соседа Фёдор случайно натыкается на свой портрет с крестом из копоти — будто молитву об изгнании. Чем упорнее он вбивает сваи, тем чаще ночью скрипят ступени у его порога... Кто оставляет на крыльце мёртвых воробьёв? И почему вдова с чёрной лентой в волосах смотрит на него не со страхом, а с надеждой, которую опасно обнажать?

Сможет ли Фёдор разбить лёд молчания, не утонув в нём сам? Здесь каждый грех — как ржавая мина: потревожишь неосторожно — и небо взорвётся осколками правды.