Анатолий Крупнов. Он был (2019)

**Москва, 1996.** За дверью рок-клуба «Шафран» воняет гарью от перегруженных усилителей и дешёвым портвейном, а внутри — 30-летний басист Виктор, с обрубленными пальцами (последний бой с ментом у «Маяковской»), находит в гримёрке коробку кассет. На одной — криво выведенное «Толя. Последний». Плёнка шипит, как раскалённая сковорода, а голос с записи, хриплый от «Беломора», повторяет: *«Сжечь нельзя оставить»* — запятая стёрта.

Виктору плевать на легенды русского рока, но фраза засела в мозг, как заноза. Тем более, что на следующий день в его коммуналку ломится слепой старик с гитарным чехлом, полным пепла: *«Он же просил…»* — бормочет и исчезает. Расследование ведёт Виктора через подпольные концерты, где ветераны движения крестятся при имени Крупнова, и мрачные квартиры, где стены оклеены газетными вырезками с вымаранными лицами. Чем ближе к разгадке — тем чаще в его телефон трубку дышат молча, а в подъезде пахнет бензином, словно кто-то готовится к поджогу.

Сможет ли он отличить правду от мифа, который создал сам — ради тех, кому выгодно, чтобы дневники мёртвых так и не открылись?