Интервенция (1968)

Прага, 1968. Молодой библиотекарь Якуб, разбирая архив после полуночи, натыкается на фото 1945-го: советский офицер с лицом… его нынешнего соседа-полковника. Замшелый конверт пахнет пылью и чернильным ядом, а трещина на снимке рассекает мужчину пополам, будто молния.

Его гнетут не столько совпадения, сколько отец — бывший партизан, сжигающий письма с восточных фронтов. Почему в учебниках вымараны имена чешских бригад? Кто стирает следы бункеров под городом, будто ластиком по углю? Каждая находка Якуба обрастает шипами: заметки на полях с угрозами на ломаном чешском, пропавшие папки с меткой «Каратели», сослуживцы, внезапно шепчущие *«не рыть»* за рюмкой сливовицы.

Но главная загадка — отец. Его руки, ворочающие ночью кирпичи в подвале. Его взгляд, цепляющийся за портрет матери, погибшей при «очистке» лесов в Судетах. Когда Якуб обнаруживает под половицей ключ от секретного хранилища НКВД, он понимает: правда — не враг и не друг. Это нож, который годами точили оба берега Влтавы.

Стоит ли вскрывать швы истории, если за каждой нитью — чья-то петля?