Катала (1989)

В глухой сибирской деревне, где зима 1992-го вцепилась в землю ледяными когтями, шестнадцатилетняя Варя находит в колоде замерзшего колхозного трактора потрескавшуюся тетрадь. Страницы, пропитанные запахом солярки и чабреца, заполнены шифром из детских рисунков и координат, ведущих к заброшенной шахте за околицей. Но деревня, кажется, боится даже шептать о ней: старики крестятся, увидев конверт с тем же знаком, что на обложке — три переплетенных кольца, выведенных дрожащей рукой.

Варю гонит не любопытство, а голос матери, исчезнувшей год назад. Той самой, о которой все твердят: *«Ушла, как твой дед — насовсем»*. Но в тетради — её почерк. А ещё — фото, где она молодая, стоит у шахты с чужими людьми в странных, будто театральных, халатах. Чем чаще Варя задаёт вопросы, тем яростнее соседи твердят про «несчастный случай», а в её доме ночью скрипит пол — будто кто-то ищет ту самую тетрадь...

Здесь знаки висят на каждом дворе: то ли обереги, то ли предупреждения. Здесь нельзя свистеть после заката, а на вопросы о прошлом отвечают молчанием. Но когда в шахте раздаётся глухой стук, будто снизу, — Варя понимает: правила существуют, чтобы их нарушать. Стоит ли рвать нити тишины, если правда может сжечь даже память о тех, кого любишь?