Все мы смертны (1990)

В промёрзшем городке на краю советской карты, где фабричные трубы курят как покойные старики, медсестра Вера каждую ночь меняет простыни в больничных палатах, пропитанных запахом старости и йода. Её мир — это шёпот пациентов, уходящих тише, чем тает нарыв на губах. Но когда в морге начинают исчезать истории болезней, а на ладонях умерших она находит одинаковые царапины (словно кто-то выцарапывал цифры перед последним вздохом), Вера понимает: здесь кто-то сводит счёты не с жизнью, а с памятью.

Ей мешает не только директор больницы — её отец, три года не сказавший ей ни слова, но и странный обычай городка: на рассвете все окна завешивают чёрными шторами, будто прячутся от самого воздуха. Чем больше Вера сопоставляет даты смертей и пыльные газеты в подвале, тем чаще натыкается на пустые рамки фотографий в архивах — будто кого-то вырезали ножницами из истории.

А потом умирает её пациент, шепнув: «Они верят, что мёртвые не болтают… но ты уже в списке» — и вручает ей ключ, обмотанный детским волосом.

Сможет ли Вера заставить говорить стены, которые десятилетиями впитывали молчание, или её собственное прошлое окажется той нитью, что затянет петлю туже?..