Детские игры 2 (1990)

В промозглом уральском городке, где трубы ТЭЦ курят как покойные отцы, пятнадцатилетняя Вера находит в подвале разбитую куклу с собственным лицом. Её пальцы вминаются в опилки вместо волос, а глаза — стеклянные, как у матери, которая с тех пор, как сгорел цех, шепчет цифры вместо слов.

Подростков гонит вперёд не любопытство, а страх опоздать: каждую ночь кто-то исчезает, оставляя на подоконниках влажные следы детских ладоней. Вера замечает, что старики на лавочках строгают игрушечные фигурки, а снег здесь тает, пахнув жжёной резиной, будто город стирает сам себя.

Когда она узнаёт, что кукла — ключ к цепочке пропаж ровно тридцатилетней давности, соседи внезапно вспоминают её «буйную наследственность». Даже лучший друг твердит: «Не копай», — но уже слишком поздно — карта из кукольного чрева ведёт к заброшенному садику, где деревья растут корнями вверх.

Станет ли Вера голосом для тех, кого стёрли в пыль, или сожмёт куклу в кулаке, чтобы наконец услышать тишину?