Бремя (2022)

В промёрзшем посёлке за Уралом, где 90-е годы выгрызают последние краски из стен, семнадцатилетний Саня — сын местного механика — находит в развалинах брошенного НИИ потёртый блокнот. Его страницы, пропитанные машинным маслом и горькой полынью, склеивают схемы подземных тоннелей и обрывки шифровок на латинице. Но главное — карта, ведущая к бункеру под озером, где, по слухам, ещё в совесть «заморозили» что-то важное.

Саню толкает не любопытство, а исчезновение отца, который за день до этого впервые за годы заговорил о «долге» и сжёг все фотографии из комсомольской юности. Расследуя, парень сталкивается не с заговором, а с тишиной: соседи крестятся на спутниковые тарелки, учительница химии вдруг уезжает «к родне», а в школьном подвале кто-то методично рвёт учебники по истории. Чем глубже он пробирается по тоннелям (взламывая замки отцовским ключом-«жучком»), тем чаще натыкается на следы странного ритуала: стены, испещрённые уравнениями, ржавые детали с маркировкой *несуществующего* завода... и тот самый бункер, где за стеклом, в клубах пара, стоит человек в костюме химзащиты — недвижимый, но *с открытыми глазами*.

А ещё — могилы. Нескончаемый ряд безымянных холмиков за посёлком, которые Саня однажды обнаруживает раскопанными... с табличками, где различимы фамилии соседей.

Сможет ли он остановиться, если правда грозит стереть единственное место, где его мать ещё верит, что отец жив — или довести до конца то, что не решились другие, даже ценой стать следующим номером в чьём-то безумном отчёте?

(П.С.: Представь запах старой проводки, искрящейся под снегом, и скрип фанерного глобуса в пустом классе, крутящегося от сквозняка, будто земля давно сбилась с пути...)