- Год выпуска: 1987
- Страна: Великобритания
- Жанр: Фильмы
- Продолжительность: 01:33
- Премьера (Мир): 1987-09-11
- Качество: BDRip
Лондон, конец 80-х. Запылённый чердак антикварной лавки, где Фрэнк, циник с руками в татуировках-оберегах, натыкается на шкатулку, покрытую резьбой, будто выточенной под чью-то сломанную кость. Её замок не открывается — он *зовёт*, шепча голосом, который звучит из трещин в стенах. Фрэнк, привыкший бежать от скуки в погоне за адреналином, вдруг ловит себя на том, что спит с шкатулкой под подушкой, словно она диктует сны: коридоры из влажной плоти, крючья в полумраке… А вокруг — люди, чьи улыбки
В заполярном городке конца 80-х, где ржавые корабли вмерзают в лёд как памятники самим себе, механик Сергей чинит радио на заброшенном судне — и ловит в эфире стук морзянки. Не ритм, а чьё-то дыхание. Замшевый блокнот капитана ведёт его к бетонному бункеру на окраине: дверь приоткрыта, словно кого-то ждёт, но внутри — только иконы на стенах да пустые гильзы, пахнущие старой кровью. Сергея гложет не любопытство, а долг: он ищет брата, исчезнувшего здесь год назад. Но в портовых барах собеседники
- Год выпуска: 1987
- Страна: Великобритания
- Жанр: ТВ-Шоу
- Продолжительность: 00:55
- Премьера (Мир): 1987-03-08
- Качество: DVDRip
В рыбацком посёлке на краю советского Дальнего Востока, где туман цепляется за волны как дым от папиросы, шестнадцатилетний Николай — сын смотрителя маяка — находит в желудке пойманной акулы стеклянный пузырёк с координатами и обрывком фразы: «Первый Рай не там, где искали». Его толкает не любопытство, а тихий бунт против отца, который десять лет назад исчез на двое суток и вернулся с пустыми глазами и запретом задавать вопросы. Теперь, пока маяк режет ночь слепым лучом, Николай скрипит
Пекин, 1908 год. Запретный город — золотая клетка, где трёхлетний мальчик в парчовом халате кормит сверчков в нефритовой шкатулке, не зная, что уже стал императором. Его мир — бесконечные коридоры с драконами на потолках, шепчущими о династиях, которых больше нет, и евнухи, чьй смех звенит, как фарфоровые колокольчики. Но за стенами — революция, и скоро даже трон превратится в пыль под чужими сапогами. Его подталкивают в спину — то японские советники с контрактами в шелковых футлярах, то марши
Лондон, 1940-й. Воздух густ от гари и сладковатого дыма горящего сахара с ближайшей фабрики. Десятилетний Билл, в потертых шортах и с рваной сеткой для бабочек через плечо, исследует руины как археолог — разбитые витрины для него сверкают осколками Атлантиды, а воронки от бомб становятся воротами в подземные миры. Его война — это бегство от скуки уроков в сыром бомбоубежище, где учительница прячет дрожащие руки под платок. Но игры меркнут, когда старшая сестра внезапно перестает писать письма с
Венеция, 1987. Наследник старинного рода, Марко, находит в затопленном гондольном сарае ящик с письмами, подписанными *тем самым* именем. Чернила выцвели от соли, но строки дышат азартом: кто-то столетия назад водил пальцем по этим страницам, заключая пари с самой судьбой. Его толкает не любопытство, а тихий укор — семейный архив полон провалов, где должны быть даты, а портреты предков смотрят со стен, избегая глаз. Но в городе каналов правду топят, как камни в карманах: чем чаще Марко
1980-е, Южная Африка. Журналист Дональд Вудс, привыкший к белому воротничку и мягкому свету редакции, вдруг слышит шепот имени, которое власти стирают из газет: «Бико». Не активист, не мученик — человек, чьи речи оставляют на стенах камер следы угля, будто дым от сожженных истин. Его подталкивает не любопытство — стыд. Собственные статьи когда-то оправдывали систему, а теперь он роется в запрещенных записях, где каждая строчка Бико бьет в грудь, как барабанный бой. Но в городе, где соседи вдруг
Оксфорд, конец 80-х. Инспектор Морс — человек, чей ум жаждет кроссвордов, классической музыки и виски, но судьба подкидывает ему головоломки кровавее: в тени шпилей колледжей, где студенты шепчутся о лекциях и самоубийствах, он расследует смерть профессора-затворника. На столе жертвы — пустая бутылка дорогого вина и открытая книга с подчеркнутой фразой: *«Истина не терпит свидетелей»*. Морса гложет не столько тайна, сколько её *слишком* безупречная упаковка: свидетели говорят выверенными
Эйвонли, 1914. Осень раскрасила крыши рыжим, а в углу чердака Грин Гейблз, под слоем пыльных газет, Энн находит коробку. В ней — письма, перевязанные лентой цвета выцветшей крови, и треснувшая фотография: девочка в платье, как у неё в детстве, но глаза чужие. Письма адресованы не ей, а «той, что знает тайну белых елей». Подросток из соседней фермы, тихий, с тенью оспы на щеке, однажды шепчет: «Они приходят ночью, мисс. Роют под старым колодцем». Но когда Энн спрашивает, он каменеет, будто язык
- Год выпуска: 1987
- Страна: Великобритания
- Жанр: Фильмы
- Продолжительность: 01:30
- Премьера (Мир): 1987-12-27
- Качество: DVDRip
Сибирь, 1987. Зимний ветер вырезает узоры на стёклах заброшенной метеостанции, где пятнадцатилетняя Лида находит в треснувшем чемодане отца фотоплёнку — не проявленную, как его исчезновение три года назад. Снимки, которые она тайком печатает в школьной лаборатории, показывают не полярные пейзажи, а цепочку цифр, выжженных на снегу. Код, который кто-то начал стирать: следы грузовиков у посёлка, ночные «экспедиции» учителя физики, внезапный интерес военных к школьному радиокружку... Лида не верит
Нью-Йорк, 1949 год. Хелен, острая на язык писательница с вечно потёртыми локтями от книжных полок, пишет письмо в лондонский букинистический магазин — случайный запрос о редком издании. Ответ приходит от Фрэнка, сдержанного англичанина, чьи буквы пахнут пылью старых фолиантов и чаем «Эрл Грей». Их переписка — не просто сделка: яичный порошок и нейлоновые чулки из Штатов в обмен на потрёпанные томики Китса, споры о Шекспире и шутки сквозь океанский холод послевоенных лет. Но чем теплее
В затерянной советской деревне конца 80-х, где время замедляется, как пленка в старом кинопроекторе, молодой киномеханик Сергей привозит в рюкзаке не только катушки с фильмами, но и тихий вихрь перемен. Его сеансы под треск аппаратуры становятся зеркалом: в сказках о рыцарях и чудесах жители видят собственные недоговоренные обиды, словно экран подсвечивает трещины в их каменных лицах. Что движет им? Не просто работа — в его глазах горит что-то глубже, будто он ищет в чужих историях ключ к своей