В крошечном доме, где обои цветут желтыми розами даже зимой, пожилой Джеймс мастерит скворечник под присмотром жены Эдит — она верит, что чай с молоком лечит все, кроме тишины после полуночи. Их жизнь — ритуал из вязаных салфеток и прогулок к почтовому ящику, пока газеты не начинают пестрить странными диаграммами, а по радио вместо мелодий звучит сухой кашель диктора. Джеймс решает построить «убежище» из старых дверей и детских одеял, вязая гвозди в доски так же тщательно, как Эдит штопает дыры
В подвале её дома 80-х, за шкафом с платьями-призраками, Сара находит часы с обратным ходом. Они тикают в такт стихам, которые она шепчет в пустоту — слова вдруг становятся ключами, дверями, ловушками. Её мир — куклы, загадки, детские страхи, выросшие до размеров замка с живыми стенами. Но когда брат исчезает в клубке смеха гоблинов, игра оборачивается испытанием: каждый шаг по лабиринту, где лестницы ведут в никуда, а друзья помнят её старые обиды, заставляет сомневаться — *она* ли создала эти
На краю шведского острова, где ветер с Балтики вырезает лица из тумана, бывший актёр Александр закапывает в песок часы, подаренные сыну. Его дом — белая коробка с окнами-глазницами — дышит тревогой: гости говорят о конце света, но смеются слишком громко, будто заглушая гул самолётов за горизонтом. Когда ребёнок находит в саду дерево, сухое, как скрюченный палец, Александр заключает сделку с незримым — *«спасти их всех»*, — но цена пахнет пеплом и одиночеством. Чем упорнее он ищет знаки, тем
Старый особняк на краю английских болот, 1986 год. Семья американских скептиков въезжает в Кентервильский замок, где люстра раскачивается сама по себе, а в библиотеке пахнет лавандой и ржавчиной. Не призрак пугает новых жильцов, а их упрямое неверие — его. Сэр Саймон, привидение в бархатных лохмотьях, столетиями пугавшее аристократов, теперь бьётся о стену прагматизма: краска на стенах превращается в кровь, но хозяйка лишь вздыхает: *«Снова плесень»*. Но когда младшая дочь находит замурованный
Сан-Сальвадор, 1980-е. Воздух густой от жжёной резины и пороха, а на стенах — трещины, как шрамы после боя. Сюда приезжает Ричард — фотограф с потёртой «Лейкой» и долгами вместо совести. Он ищет кадры, которые взорвут первые полосы, но вместо этого ловит взгляды солдат — слишком пристальные, слишком холодные. Здесь каждый щелчок затвора может стать последним: даже дети прячут лица под платками, словно знают, что улыбка сегодня — опасная улика. Его ведёт не героизм, а азарт и бегство от себя. Но
Лондон, 1986-й. Кабинеты Уайтхолла пропитаны запахом старой бумаги и коньяка из потайных ящиков. Сэр Хамфри Эпплби, вечный секретарь министерства, с изяществом оперной дивы парит над документами, превращая каждый меморандум в лабиринт многослойных намёков. А напротив — новоиспечённый премьер-министр, чей идеализм трещит по швам при первом же вопросе о бюджете на школьные обеды. Здесь власть — не молот, а паутина. Каждая попытка что-то изменить запутывает героя в сотнях «неписаных процедур», а
- Год выпуска: 1986
- Страна: Великобритания
- Жанр: Фильмы
- Продолжительность: 01:45
- Премьера (Мир): 1986-10-31
- Качество: WEB-DLRip
В заброшенном приморском поселке 80-х пятнадцатилетняя Соня чинит старый радиопередатчик, завалявшийся в сарае среди ржавых якорей. Каждый вечер, когда волны бьются о бетонный мол, она ловит сигналы: не азбука Морзе, а странные звуки, словно кто-то напевает колыбельную сквозь шум столетий. Местные шепчут, что её мать, пропавшая радистка, тоже слышала эти голоса — и теперь Соня рыщет по волнорезам, сверяя частоты с потрёпанным блокнотом в синих чернильных пятнах. Но поселок не отпускает своих
- Год выпуска: 1986
- Страна: Великобритания
- Жанр: Фильмы
- Продолжительность: 01:57
- Премьера (Мир): 1986-11-13
- Качество: HDTVRip
Париж, 1815 год. Над каменными улочками, пропитанными запахом сырости и жареных каштанов, бродит Жан Вальжан — человек с тенью каторжника на плечах и серебряными подсвечниками в рваном пальто. Он строит новую жизнь меж мраком трущоб и холодным взглядом инспектора Жавера, для которого закон — часовой механизм, а милосердие — ржавая шестерёнка. Его подталкивает не тайна, а тихий стук чужого сердца: обещание, данное умирающей женщине, чья дочь прячет глаза в трещинах зеркал дешёвых трактиров. Но
Нью-Йорк 1985-го. Неон ночных вывесок мерцает, как сигналы из прошлого. Среди толпы — Коннор, человек, чьи глаза помнят шотландские туманы XVI века и запах пороха наполеоновских войн. Он носит в кармане обрывок кельтской ткани — единственное, что связывает его с кланом, изгнавшим его как проклятого. Его раны затягиваются, но не память: каждый век он теряет тех, кто осмелился подойти слишком близко. Здесь, в городе, где вечность прячется в подворотнях, он чувствует их. Других. Тех, кто, как и
Тихо скрипят доски палубы под сапогами, пропитанными солёной пеной. 1986 год. Джим, юнга с глазами, закалёнными штормами, разгадывает ребус в корабельном журнале отца — страницы истлели, но цифры шифра блестят, как свежая краска. «Компас указывает на север, которого нет», — шепчет он, а ветер срывает слова в чёрную воду. Команда смеётся громче обычного, когда он проходит мимо: слишком уж настойчиво старый боцман чистит нож, будто готовит его не для рыбы... Здесь правят не пистолеты, а намёки.
- Год выпуска: 1986
- Страна: Великобритания
- Жанр: Фильмы
- Продолжительность: 01:33
- Премьера (Мир): 1986-08-29
- Качество: BDRip
Рим, 1600-й. В мастерской, где тени цепляются за стены, как пьяные воры, Караваджо точит кинжал — не для защиты, а чтобы вырезать правду из холста. Его краски — смесь крови святых и уличной грязи, а модели — нищие, воры, любовники, чьй взгляд выжигает душу зрителя. Церковь платит за святость, но он пишет воскрешения, где ногти у Лазаря — в земле, а у Христа — дрожь в жилах. За каждый мазок — долги: одни деньгами, другие — жизнью. Пока кардиналы шепчутся в полумраке, к нему приходит тень из
Сибирь, 1994. Алёша, пятнадцать лет, руки в солярке, разгребает хлам в сарае деда — и натыкается на железную коробку. Внутри: дневник с обгоревшим углом, карта на коже и монокль, царапающий ладонь холодным шрифтом по стеклу. «Они не ушли. Они ждут» — первая запись пахнет полынью и мазутом, последняя оборвана пятном, похожим на ржавчину... или кровь. Деревня молчит. Старшие крестятся на брошенную часовню за рекой, шепчут про «проклятый штольни» и отводят глаза, когда Алёша достаёт монокль. Но он