В рыбацком посёлке на краю камчатских сопок, где туман цепляется за крыши как старый кот, зоолог Вера возвращается после десяти лет молчания — хоронить отца. В его бараке, заваленном чучелами лис и пожелтевшими этикетками, она находит аквариум с водой кровавого оттенка. Внутри — слепая минога, помеченная номером из *его* пропавшей экспедиции. Местные шепчутся о «морской проказе», но сжимают губы, стоит заговорить о ночных вылазках браконьерских катеров. Чем чаще Вера спускается с дайверами к
Лос-Анджелес, 2003. Джон Коннор спит в брошенном фургоне у автострады, а на шее у него — цепочка с микросхемой вместо крестика. Он меняет клички чаще, чем SIM-карты, и платит за еду наличными, чтобы алгоритмы не вычислили шаблон. Но однажды в придорожном таксофоне звонит трубка — та, что он разбил топором месяц назад. Голос на пленке знает его настоящее имя и шепчет: *«Они уже здесь»*. Его преследует женщина в костюме медсестры — улыбка как на рекламе зубной пасты, но в глазах мерцает холодная
В туманное утро Сан-Франциско, где голуби кружат, словно осколки разбитого стекла, геофизик Джош Киз замечает дрожь в своей кофейной чашке — тишину, глубже Марианской впадины. Его вызывают на военную базу, где генерал вручает ему обгоревший диск с записями советского бурения 70-х. Страницы пахнут расплавленным металлом и пылью архивов, а цифры на них словно кричат о катастрофе, которую десятилетия прятали под землей. Джошу предлагают вести команду вниз, сквозь мантию, но не инженеры или ракеты
Лос-Анджелес начала нулевых. Тревор не спал год — его кости стали легче тени, а глаза впитывают каждый блик неоновых ламп, как промокашка. На фабрике, где грохот станков напоминает аритмию, он находит в шкафчике фотографию с подписью *«Ты?»* — но лица на снимке замазаны чёрным, словно кляксы совести. Чем чаще он задаёт вопросы, тем глубже коллеги прячутся в тумане сигаретного дыма, будто растворившись вместе с ответами. Даже стены его квартиры шелестят обоями, на которых проступают цифры —
Москва, 2003 год. Рассыпающиеся папки в полузатопленном архиве, где Максим, журналист с пятном чернил на ладони, натыкается на письмо, подписанное кровью вместо чернил. Каждая строка — намёк на сеть сделок, опутавших город, как корни старого вяза. Но чем ближе он к центру, тем чаще свидетели исчезают в тишине метро, оставляя после себя только запах дешёвого одеколона да окурки с помадой на фильтрах. Его подстёгивает не амбиции, а голос сестры, пропавшей год назад после случайного вопроса о
На берегу Эгейского моря, под светом лунного затмения, волны расступаются, обнажая храм, чьй пол тысячелетия скрывал песок. Стены его испещрены созвездиями, которых нет на картах, а в воздухе висит гул — будто сама Земля предупреждает: *не тревожь*. Но Лара Крофт уже ныряет в черноту, её фонарь выхватывает символы, похожие на шрамы. Здесь лежит ключ к Колыбели Жизни, месту, где спит сила, способная переродить или стереть человечество. Её гонит не долг, а холодный расчет: кто-то уже выследил
В глухой сибирской деревне, где зимы выедают краски из стен, шестнадцатилетний Алёша находит в провалившемся полу сарая железную коробку. Внутри — потёртая тетрадь с шифрами и карта, где крестиком отмечен заброшенный рудник. Страницы пахнут снежной сыростью и чем-то едким, вроде пороха, а по углам — пятна, похожие на ржавчину или кровь. Алёша ищет не клад: его отец исчез здесь десять лет назад, оставив лишь поломанный фонарь да слухи о «проклятом штреке». Деревня молчит. Старожилы крестятся,
Неоновый свет Питера-2003 бьётся в лужи, словно ртуть, а Сергей — бывший карточный гений с пальцами, всё ещё помнящими вес крапленой колоды — считает трещины на потолке дешёвой гостиницы. Его вытягивают из затхлого забытья не долги (хотя кредиторы дышат в спину), а письмо сестры: *«Они забрали мамины часы…»*. Часы с гравировкой *«Ленинград-1978»* — единственное, что уцелело из прошлого, где он был не жуликом, а просто братом. План — взять то, что спрятано за бронзовыми дверьми частного клуба,
Рим, лето 2003-го. Джованна, с акварельными пятнами на фартуке и недописанной картиной в углу, замечает в окне напротив мужчину, который каждую ночь рисует одну и ту же женщину — её лицо стирает ластиком до рассвета. Улицы шепчутся о нём обрывками: «архитектор», «вдова», «исчезнувший ребёнок», но соседи внезапно глухнут, когда она спрашивает. А ещё — её собственное окно стало ловушкой: чем дольше всматривается в его тени, тем сильнее забывает, зачем открыла палитру сегодня утром... Её толкает
В сибирской глуши, где зима выедает краски до черно-белой хроники, 15-летний Алёша находит в колоде заброшенного сруба дневник, чьи страницы слиплись от мазута и чьих-то слез. Карта на последнем листе — не маршрут, а крик: стрелки вбиты в одно место — старую кочегарку, которую деревня столетием притворялась не видеть. Его движет не любопытство, а тихий гнев: отец исчез здесь же, но все твердят, что он «сгорел от водки». Алёша копает лопатой правды, но земля сопротивляется: соседи крестятся,
- Год выпуска: 2003
- Страна: Великобритания
- Жанр: Фильмы
- Продолжительность: 01:50
- Премьера (Мир): 2003-10-17
- Качество: WEB-DL
В сибирской деревне, затерянной меж ржавых труб заброшенного завода, шестнадцатилетняя Лика находит в колодце затёртый блокнот с координатами, выведенными дрожащим почерком: *"55°45'20.5"N 109°33'45.1"E — здесь она ещё дышит"*. Страницы пахнут бензином и полынью, а даты в углах обрываются в ночь, когда десять лет назад полсела, включая её мать, ушли в тайгу и не вернулись. Деревня живёт по негласным правилам: не задавай вопросов, не входи в лес после заката, не
В приморском городке, где волны разбиваются о ржавые корабли-призраки, девятнадцатилетний Лёва — бывший вундеркинд с наушниками, вечно играющими странные радиошумы — находит в подвале закрытого кинотеатра плёнку 70-х. Кадры перемежаются какими-то уравнениями, а в титрах — его собственное имя, написанное почерком давно исчезнувшего отца. Его гложет не пустота утраты, а ярость недосказанности: почему все, даже мать, делают вид, что отца никогда не существовало? Расследование ведёт Лёву через