Сибирь, 1994. Алёха, пятнадцать лет, руки в ссадинах от попыток открыть ржавый замок на сарае за школой. Внутри — не брошенный хлам, а дневник деда-геолога, чьи замшелые страницы пахнут бензином и полынью. Меж строк — карта с крестиком у реки, ровно там, где год назад бесследно растворился его старший брат. Деревня будто сговорилась: учительница стирает с доски схемы штолен, бабка-соседка крестит окна, шепча про «тех, кто под льдом слушает». Даже друзья Алёхи странно замолкают, когда он
В разгар парижского бала 1804 года, где воздух густеет от пудры и интриг, молодой генерал с глазами, горящими как штыки, поправляет треуголку, затянутую в шелке крови. Он не танцует — считает шаги до трона. Но трон — лишь начало. Что гложет его? Не жажда славы, а страх повторить судьбу отца-сапожника, чьи сапоги до сих пор жмут ему душу. Карта Европы — его шахматная доска, но фигуры меняют правила: союзники шепчутся с врагами за спиной, а любимая женщина пишет письма, пахнущие не жасмином, а
Лондон, начало нулевых. Агент Джонни Инглиш — человек, уверенный, что канцелярская скрепка и взгляд «сурового орла» заменят любой высокотехнологичный гаджет. Его костюм сидит идеально, но каждый его шаг напоминает балет в минном поле: вот он уже запутался в штанге для штор, пытаясь незаметно проскользнуть в офис, а через минуту — объясняет королеве, почему её кортеж внезапно превратился в камикадзе на колёсах. Повод? Кража, столь же абсурдная, сколь и дерзкая, — дело для того, кто умеет
В глухой сибирской деревне, где зимы выгрызают память о лете, шестнадцатилетний Алёша находит в ржавой бочке из-под солярки потрёпанный дневник. Его страницы, пропахшие бензином и полынью, ведут к заброшенному руднику, куда десятилетиями ступала лишь лисья стая. Но деревня, обычно сплетничающая о каждом шаге, внезапно глухонемая: старики отворачиваются к окнам, а мать Алёши запирает на рассвете дверь на тяжёлый болт, будто ждёт кого-то из прошлого… Парень копает глубже — и с каждым днём рудник
В пабе где-то в графстве Сомерсет Артур Дент, человек в потрёпанном халате и с вечной чашкой остывающего чая, за десять минут узнаёт, что его дом снесут, а Землю — взорвут. Всё потому, что его лучший друг оказался инопланетянином с билетом на корабль-спасательную шлюпку. Галактика, оказывается, полна бюрократов в фиолетовых мантиях, поэтов-садистов, и философских вопросов, зашифрованных в мелодии дельфиньих щелчков. Артур цепляется за полотенце как за якорь — единственный «руководство» по
Вена, 1905 год. Густав Климт, закутанный в бархатный халат, разбивает кисти об холст, где позолота венского модерна сливается с тенями полуночных кабаре. Его мастерская — лабиринт эскизов, где обнажённые силуэты шепчутся с демонами прежних скандалов. Всё меняется, когда исчезает натурщица с его последней картины, оставив лишь ленту в волосах, пропитанную запахом лака и жасмина. Чем упорнее Климт ищет её, тем чаще на студию наведываются господа в цилиндрах, требующие «приличий», а в переулках
Представь: Высоко в зазубренных горах, где туманы вплетаются в сосны как седые космы, пастух Эрагон находит в речной щели камень — не камень. Он дышит, теплится в ладонях, пахнет гарью и медью. Это не клад, а начало долга, страшнее, чем свист стрел в спину. Деревня молчит. Давно. Здесь не задают вопросов о кострах на скалах или тенях, крадущих скот. Но когда камень трескается, выпуская в мир синекрылую искру, тишина рвётся. Старшие шепчут о Короле, который раздавил драконьи черепа, но боится
«Представь морозный рассвет где-то за Уралом: вагон-теплушка, стены в инее, а дыхание десятков людей висит в воздухе, как проклятие. Среди них — Игорь, бывший учитель с руками, которые до сих пор пахнут мелом, хотя уже год он стирает в тюремной прачечной кровь с робы. Этап тянется неделю, но на третью ночь конвой находит в углу вагона мертвого солдата с запиской в кулаке: координаты и три цифры, выжженные на коже. Теперь каждый поворот рельсов бьет током — в карманах шелестят самодельные ножи,
В туманном королевстве, где пиршественные залы пахнут мёдом и железом, Беовульф — не просто воин с плечами, высеченными из скал, а человек, чей голос дрожит в тишине между хвастливыми клятвами. Он прибывает убить чудовище, терзающее короля, но каждое его движение выдаёт: он бежит не *к* славе, а *от* чего-то, что гложет его изнутри, как червь в спелом яблоке. Здесь победы горьки. Каждый сломанный меч оставляет на стенах зала не царапины, а намёки, выцарапанные когтями Гренделя. Король щедр, но
- Год выпуска: 2008
- Страна: США
- Жанр: Фильмы
- Продолжительность: 02:21
- Премьера (Мир): 2008-05-20
- Качество: BDRip
Лос-Анджелес, 2008. Кристин просыпается от тишины — слишком тишины, будто дом затаился, затаив дыхание. Её пальцы скользят по холодной кроватке: одеяло теплое, а простыни пахнут чужими духами. Час назад здесь спала ее дочь. Теперь на подушке — прядь волос, которой не было утром, и крошечная царапина на стене, будто коготь метался в темноте. Она звонит в полицию, но муж смотрит на неё так, будто разбитое окно — лишь сквозняк, а детский плач за стеной — игра воображения. «Ты же сама говорила, что
В затерянном уральском посёлке, где снег даже весной хрустит как стекло, двадцатилетняя Лиза находит в развалинах заброшенной лаборатории конверт с жёстким условием: «Прочти — и предай огню». Страницы, пропитанные запахом металла и миазмами старой вентиляции, ведут к тайне, похороненной под слоем льда и молчания. Её отец, исчезнувший десять лет назад, словно кричит с каждой строчки шифрованных заметок — но чем яснее становятся намёки, тем чаще у Лизы пропадают вещи, а в окнах соседних домов
В призрачном посёлке за Полярным кругом, где солнце не всходит полгода, девочка Варя находит в теплице деда стеклянный фонарь с живым пламенем внутри — оно поёт голосами умерших. Сад вокруг, засыпанный вечным снегом, внезапно расцветает чёрными розами, чьи шипы оставляют на коже узоры, похожие на старые семейные письма. Варя ищет правду о матери, исчезнувшей в ночь её рождения, но каждый цветок, сорванный для ответов, стирает у соседей память — о ней, о себе, о времени. Даже тени здесь лгут: