По воле Всевышнего (2024)

В глухой алтайской деревне, где зимы выгрызают краску с фасадов, а лето топит улицы в пыли-пепле, местный ветеринар Семён находит в колодце свёрток: плёнки со стёртыми аудиозаписями и ключ от заброшенной ракетной шахты.
Его подталкивает не любопытство — голос на плёнках совпадает с голосом отца, который тридцать лет назад исчез во время «сельхозработ» для военных. Но в посёлке, где даже сорняки растут под присмотром, вопросы глохнут быстро: в магазине внезапно закрывают кредит, на пороге появляется полевой цветок, которого нет в этой местности, а старухи-соседки шепчут про «долг перед Покровителем».

Чем больше Семён сопоставляет даты на плёнках и пропажи скота, тем чётче видит узор — будто кто-то ведёт его по следу, подменяя улики. Даже часы отца, найденные в шахте, идут *задом наперёд*, а в статике записей проступает мелодия, от которой кровь стынет в жилах...

Сможет ли он перестать слышать прошлое — или станет тем, кто нажмёт «воспроизведение» для всей деревни?

(Образы: ледяная вода колодца пахнет миндалём и соляркой; на плёнках, кроме голоса, — тихий скрежет, будто грызут проволоку.)