Семь кладбищ (2024)

В заброшенном приморском посёлке конца 90-х, где волны вымывают из песка гильзы и обрывки колючей проволоки, семнадцатилетний Саня-«Кочегар» (прозвище за копоть на руках и упрямство) находит в развалинах маяка дневник. Не её — страницы исписаны женским почерком, но на обложке выцарапано *его* имя, которое он не слышал с детства. Карта внутри ведёт к семи могилам, которых не может быть: местные десятилетиями хоронят только в море.

Саня — подмастерье в дизельной мастерской — привык чинить то, что другие выбрасывают. Но здесь всё ломается: чем точнее он сверяет маршрут по ржавым циркулям на карте, тем чаще соседи «путают» дорожные знаки, а старики на рынке вдруг забывают русский, щёлкая словами на странном наречии. Даже море меняется: по ночам оно звенит, будто под тонким льдом, хотя до зимы далеко.

Правила тут просты и бессмысленны: не здороваться с чужаками у парома, не подбирать выброшенные сети, не задавать вопросов о безымянных крестах на сопках. Но Саня нарушает всё — даже когда понимает, что дневник вела его мать, исчезнувшая в шторм, когда ему было шесть. Его преследуют сны: женщина в промасленной спецовке, как у него, пишет письма, которые никто не прочтёт, а на столе — семь ключей, похожих на те, что он вытачивает для сейфов рыбаков...

Сможет ли он перестать чинить чужие тайны и разбить замок на своей — или станет ещё одним молчаливым механизмом в часах, где стрелки всегда идут назад?

*P.S.: Замшелые страницы пахнут бензином и полынью, а карта нарисована не чернилами — ржавчиной, как кровь на белой рубашке.*