Последнее завтра (2025)

**В рыбацком посёлке на краю Охотского моря, где волны годами стирают имена с могильных плит, семнадцатилетняя Вера находит в треснувшем маяке коробку с киноплёнкой.** Кадры пляшут под лучом фонаря: дети в одинаковых плащах строят на берегу башню из камней, а море за кадром гудит, как живое. Но её брат Лёша, пропавший три ночи назад, тоже был в таком плаще — новом, пахнущем резиной, купленном втайне от отца.

Здесь не задают вопросов о том, что было до наводнения ’98-го. Не поднимают глаза на северную стену маяка, где часы застыли на 23:17. Вере приходится красться по мокрым улочкам с кинопроектором в рюкзаке, разматывая плёнку, которая обжигает пальцы ржавой солью. Соседи шепчутся о «проклятых кассетах», а в витрине единственного магазина вдруг появляются те самые плащи — будто море выплюнуло их обратно.

Чем больше она ищет, тем чаще Лёшин голос звучит в штормовых предупреждениях по радио, тем упрямее отец чинит старую лодку, которую они с братом назвали «Титаником». Даже маяк теперь не маячит, а *смотрит* — стеклянным оком, затянутым пеленой.

**Сможет ли Вера доплыть до башни на горизонте, зная, что в последнем кадре плёнки кто-то уже стучит топором по её килю?**