Трамвай «Желание» (1951)

Новый Орлеан, 1940-е. Воздух густой от влаги и запаха перезрелых апельсинов, а рев трамвая «Желание» разрезает ночь, словно крик. Бланш Дюбуа — бывшая учительница в платье, выцветшем от воспоминаний, — ступает на крыльцо сестры, прижимая к груди чемодан с духами и ложью. Её голос — шелк над бритвой, а глаза выдают страх перед темнотой, которую она сама привезла в этот душный квартал.

Она хочет начать всё заново, но прошлое тянется за ней, как тень от газовых фонарей. Стэнли, зять с кулаками сталевара и инстинктами хищника, чует фальшь в её улыбках. Каждый его вопрос — удар костяшками по хрустальным историям Бланш. А соседи? Они шепчутся на верандах, пряча взгляды за стаканами виски, будто знают, что её аристократические жесты — лишь дешёвый театр для спасения чести.

Чем упорнее Бланш маскирует правду под вуалью шляпок и полуправд, тем яростнее Стэнли рвёт занавес. Даже её романтичные намёки к другу Митчу — жестокому мечтателю с маминым перстнем на пальце — оборачиваются игрой в русскую рулетку. А трамвай всё грохочет за окном, напоминая: желания имеют цену, и счет уже открыт...

Сможет ли Бланш удержать свои миры — из кружев и полумрака — или правда, как нож, разрежет последнюю нить, на которой держится её хрупкое достоинство?