Жить (1952)

В развалинах послевоенного Ленинграда 1952 года бывший сапёр Григорий каждое утро пересчитывает трещины в стене своей коммуналки — ровно 47, как погибших в его взводе.
Между сменой на заводе он роется в грудах кирпичей на месте сгоревшей библиотеки, ища книги для дочери, которая боится теней в подъезде. Но вместо детских сказок лопата натыкается на гильзу с письмами — не его почерк, но его имя в каждой строке.

Письма пахнут махоркой и аптечной зеленью, а даты в них обрываются за день до гибели его роты. Соседи, узнав о находке, внезапно вспоминают срочные дела: бабка-сортировщица мусорит ключами в дверях, а вчерашний друг-инвалид бормочет про «архивы, которые лучше не ворошить». Даже дочь рисует на асфальте не солнце, а лабиринт с чёрной фигуркой в центре.

Чем упорнее Григорий собирает пазл прошлого, тем чаще на улицах встречает мужчину в слишком новом пальто — тот молча курит, следя, как тень от его шляпы ползёт по стене, будто стрелка часов.

Сможет ли Григорий остановиться, пока не превратил щепки памяти в гранату, способную разорвать тишину хрупкого настоящего?