Париж в августе (1966)

Париж, август 1966.
Воздух густеет от жары, а тротуары пустынны, будто город выдохнул и замер. Лиз Арно, с фотоаппаратом на шее и ожогом от сигареты на запястье, роется в коробке с книгами у букиниста на набережной Сены. Среди потрепанных корешков её пальцы натыкаются на томик Сартра — внутри, меж страниц, прячется ключ. Не железный, а бумажный: открытка с Эйфелевой башней, датированная 1943-м. На обороте — детский почерк: *«Прости, что не вернулась. Ищи под фонарем с треснувшим стеклом»*.

Фраза будто выдёргивает нить из прошлого Лиз: мать, исчезнувшая двадцать лет назад, оставила ту же фразу в письме. Но здесь, в городе, где даже тени кажутся соучастниками, каждый шаг встречает сопротивление. В кафе *«Ле Марьяж»* официант вдруг «забывает» её заказ, когда она упоминает 40-е, а в её дешёвом номере отец-хозяин «случайно» перекладывает вещи, будто ищет что-то.

Ночью, под фонарём у моста Сен-Мишель, Лиз откапывает ржавую шкатулку. Внутри — плёнка с неотснятыми кадрами. Проявленные фото показывают женщину в платье цвета индиго — её лицо зеркалит лицо Лиз, но на заднем плане… знакомые силуэты: сосед-консьерж, старуха с рынка, аптекарь. Все молоды. Все — в форме оккупантов.

Чем ближе Лиз к разгадке, тем чаще её сны наполняет запах полыни с бензином — как в детстве, когда мать стирала пятна с рук после ночных уходов. А теперь в её дверь стучатся: то слепой музыкант суёт записку *«Они ещё здесь»*, то в витрине магазина появляется её фото с крестом из мела.

Сможет ли Лиз сложить пазл, где каждое найденное слово зачёркивает другое? Или правда, как парижский туман, растворит тех, кто осмелится её вдыхать?