В упор (1967)

Ленинград, 1967. Застывший в сером свете невский ветер, давящий гул заводов и скрип трамвайных рельсов — здесь Сергей, водитель-экспедитор с потёртой кепкой и вечным окурком за ухом, находит в кузове грузовика не груз, а труп. Не звонок в милицию, а тихий шепот в телефонной будке: *«Закрой глаза, парень. Тебе не надо этого знать»*. Но он уже знает — на ладони остался след от чужой крови, липкий, как совесть.

Что толкает? Не героизм, а страх стать пешкой в игре, где правила пишутся на ходу. Пока милиция топчется на месте, Сергей роется в маршрутных листах и поддельных накладных, где цифры врут, как свидетели. Каждый шаг вперёд — удар в спину: исчезают соседи по гаражу, в окне напротив глухо хлопает штора, а в кармане внезапно оказывается пуля вместо пачки «Беломора».

Нюансы: Его прошлое — камень на шее. Бывшая судимость за драку в порту делает его идеальным подозреваемым. Даже те, кто верит, делают это молча, сквозь зубы. А ещё — город, где стены слышат, но не отвечают: архивные коридоры пахнут пылью и страхом, а в троллейбусе №7 кто-то всегда садится за твоей спиной.

Повороты: Чем ближе он к развязке, тем чаще зеркала показывают чужое лицо. Знакомая улыбка продавщицы из гастронома оборачивается оскалом, а единственная фотография жертвы — его собственное отражение в разбитом стекле.

Выбор: Можно ли спасти себя, предав тех, кто когда-то прикрыл твою спину в тёмном переулке? Или довериться девушке с фамилией, которая встречается в каждом третьем деле прокуратуры — зная, что её глаза слишком часто смотрят мимо?

*Сергей гасит сигарету о подоконник. За окном — Ленинград, где правда тонет в невской воде, как ржавый револьвер. Но он уже нащупал нить...*