Дом страха (1974)

Ленинград, 1974. На окраине города, за ржавым забором с колючкой, стоит особняк в стиле сталинского барокко — его треснувшие барельефы шепчутся с ветром, а окна, забитые фанерой, словно слепыми повязками, хранят сорок лет молчания. Ирина, радистка с вокзала, случайно натыкается на него, разыскивая коллегу, который исчез после ночной смены с карманом, полным странных записей: *«18:47 — стук в стене, не совпадает с графиком поездов»*.

Её толкает не героизм, а упрямство: она тоже бежала когда-то — от семейных тайн, от себя — и теперь любая загадка кажется ключом. Но городок вокруг особняка дышит законами тишины: старухи крестятся, увидев её, а в местном магазине внезапно «заканчивается» хлеб, стоит ей заговорить. Чем упорнее она копает, тем явственнее слышит голоса в радиошуме — будто эфир пробивает чья-то *медленная азбука Морзе*.

А ещё — особняк начинает отвечать. Ветер приносит запах горелой пудры (как в её детстве, когда мать красилась перед зеркалом с трещиной). Тени в коридорах падают не от света, а будто изнутри стен. Ирина понимает: дом не ловушка, он — *зеркало*, и каждый, кто входит, видит в нём своё самое колкое воспоминание. Но что, если её коллега не жертва, а... соучастник?

Сможет ли она отличить голос дома от голоса страха, который тащит её назад — в тот день, когда она сожгла письма от матери, так и не решившись их прочесть?