Цыган (1975)

«Цыган» (1975)
Послевоенная степь. Пыль от колёс фургонов, смешанная с дымом костров, въедается в кожу, как память. Будулай — цыган с руками, привыкшими к винтовке, а не к струнам скрипки, — возвращается в табор, где его встречают как чужого. Война выжгла в нём не только страх, но и умение говорить с землёй, с ветром, с лошадьми — а без этого здесь ты призрак в цветном платке.

Его подталкивает не пропажа, а тишина: старейшины шепчутся о «новой жизни», женщины отворачиваются, будто в его глазах видят тени сожжённых хат. Даже кони нервничают, когда он подходит. А потом — находка: старый нож отца, зарытый у реки, с выцарапанным знаком, который Будулай помнит только во сне. Знак, что ведёт к месту, где дороги цыганские сплетаются в узлы.

Но чем упрямее он ищет ответы, тем чаще слышит: «Не буди то, что спит под камнями». Даже земля здесь лжёт — то дарит следы давних стоянок, то размывает их дождём, словно стирая грехи. А когда Будулай узнаёт, что кто-то из табора тайно торгует их святынями, ветер приносит запах полыни — горький, как предательство.

Сможет ли он станцевать *ромалис* — танец без корней — или станет тем, кого боится сам: человеком, разрывающим небо меж прошлым и завтра?