Синяя птица (1976)

В морозном посёлке, где узоры на стёклах напоминают кружево из льда, девочка с потёртым медвежонком и синей кулонкой-трещиной на шее стоит у ворот кладбища, куда взрослые ходят шептаться с мёртвыми. Год — зима 1976-го, но здесь время спотыкается: трактора ржавеют рядом с конскими упряжками, а в школе учат, что души предков живут в берёзовых ветвях. Мите, тринадцатилетней упрямице с лицом, вечно перемазанным сажей, не до суеверий — её подруга Варя кашляет кровью, а бабка-знахарка бросает в печь письма с фронта, шепча, что *«лекарство — только у Синей птицы, что гнездится за краем света»*.

Но где искать край в краю, где дороги замыкаются в кольцо? Митя мастерит компас из часового механизма и перьев сороки, а ночью пробирается в заброшенную церковь-читальню, где под иконой с ликом без глаз находит карту, нарисованную на обороте детского рисунка: горы из пряников, река из чернил, и все стрелки ведут к дереву с синими плодами. Соседи, заметив её поиски, вдруг начинают дарить странные вещи — клубок шерсти, пахнущий ладаном, нож с рукоятью в форме голубя — но избегают вопросов, будто отмалчиваются по сговору.

Чем дальше Митя углубляется в чащу за посёлком, тем чаще ей мерещатся голоса Вари в шелесте листьев — то смех, то плач. Встреченный ею старик-лесник, собирающий слёзы в бутылки из-под самогона, говорит, что Синяя птица у каждого своя: «Одним она — крылья, другим — клетка». А когда Митя наконец видит вдали вспышку синего света, понимает: чтобы дотянуться, придётся оставить медвежонка — единственную память о пропавшем отце — на перекрёстке воронам.

Станет ли её жертва ключом — или ловушкой в мире, где даже помощь пахнет предательством?..