Внезапный удар (1983)

Ленинград, начало 80-х. Заводской гудок режет туман, а Сергей, водитель-дальнобойчик с шрамом через ладонь, находит в кузове промасленный конверт — не отправитель, не адрес, только ключ от ангара, который сгорел дотла ещё до его рождения. Его тянет туда, где ржавые ворота скрипят на ветру, будто предупреждают: *не шатайся по чужим следам*. Но как не шататься, если вчерашний наряд милиции, обыскавший кабину, оставил на сиденье гильзу с чужим отпечатком — точь-в-точь как у погибшего друга?

Чем чаще Сергей сворачивает в закоулки порта, где тени сливаются с мазутными лужами, тем наглее становятся «случайности»: то тормоза откажут, то в радиоэфире прорвётся чужой голос — *«Ты же не герой, Серега. Герои долго не живут»*. Даже соседи по гаражу, раньше хлопавшие по плечу, теперь отводят глаза, будто за спиной у него висит невидимый жетон ментовской «козы».

А в кармане — тот ключ, холодный, как лом. Он подходит к сейфу в полуразрушенной диспетчерской, где под слоем пепла лежат фото: знакомые лица, чужие звания, цех №4, который... да он же *до сих пор работает*. Но если правду зарыли так глубоко, стоит ли её откапывать в одиночку? Или довериться девушке из архивного отдела, чьи пальцы дрожали, когда она протягивала ему спичечный коробок с координатами — *«Беги. Пока не поздно»*?

Смолк ли заводской гудок — или это в висках стучит, пока Сергей крутит баранку, выбирая между дорогой в туман и дорогой в никуда?