Красный прибой (1989)

В прибрежной сибирской деревне конца 80-х, где волны выплёвывают на гальку ржавые цепи и обломки барж, Марина возвращается после смерти отца — угрюмого рыбака, с которым не разговаривала десять лет. В его мастерской, среди инструментов, пропитанных запахом селёдки и мазута, она находит странные зарисовки: контуры берега, испещрённые знаками, похожими на шрамы. Местные шепчутся о «красных отливах», когда вода будто бы густеет от крови, но при упоминании имени отца резко замолкают, будто рот им забивает морская соль.

Чем больше Марина сравнивает рисунки с изломами скал, тем чаще замечает, что те же символы выжжены на бортах рыбацких лодок. А по ночам у маяка светится полоса алых водорослей — неестественно ярких, как будто подсвеченных из глубины. Но попытки подойти ближе пресекают: то сети «случайно» рвутся, то дорогу перегораживают старые якоря, словно сама деревня ворочает железными костями, чтобы остановить её.

Прошлое Марины здесь — как старая рана: все помнят, как она сбежала в город, бросив отца после ссоры, а теперь её подозревают в жажде наживы или безумии. Даже единственный союзник — бывший одноклассник, теперь замкнутый радист — прячет глаза, когда она спрашивает о записях в его журнале: «*21:00. Прибой сменил частоту.*»

Сможет ли она разжать каменное молчание этого берега, не став такой же частью его тайн, как ржавчина, точащая металл, или волны, годами стирающие имена с могильных крестов?