Рикошет (1991)

Сибирь, 1994. Заброшенный ангар на краю деревни, где ржавые трубы шепчутся с ветром, а снег даже весной лежит комьями, словно чья-то грубая рука разбросала сахар. Семнадцатилетний Алёша, с лицом, обветренным от бесконечных пробежек за попутками на тракторах, находит под прогнившим полом жестяную коробку. Внутри — дневник с картой, чьи *замшелые страницы пахнут бензином и полынью*, а в углу — детский рисунок: горящий дом и три креста у реки.

Его отец, вечно пьяный механик, узнав про находку, впервые за годы *выключает радио* и молча уходит в ночь. А наутро в деревне исчезает электричество, будто кто-то выдернул шнур из розетки вселенной. Алёша копает глубже, но чем больше вопросов — тем короче ответы стариков у лавки: они щелкают семечки, глядя сквозь него, словно он уже призрак. Даже Настя, соседка с фиолетовыми прядями в волосах (красила хной для «смелости»), внезапно шепчет: «Не надо», — а её пальцы дрожат, зажигая спичку.

Карта ведёт к штольне в тайге, где ещё в 80-х «геологи» искали не то руду, не то *дверь*. Но в посёлке нет ни геологов, ни фотографий тех лет — только слухи о «проклятом десанте», что ушёл в сопки и не вернулся. Когда Алёша решается на побег, в старом УАЗике, что годами ржавел у него во дворе, он обнаруживает ключ в замке зажигания... и свежие следы на пассажирском сиденье, будто кто-то *только что* сошёл.

Сможет ли он довериться тем, кто годами молчал, зная, что каждое слово здесь — как шаг по тонкому льду над чёрной водой? И что страшнее: тайна в земле — или та, что уже следит за ним из-за рыхлых штор соседского окна?