Вой 5: Возрождение (1989)

Сибирь, 1989.
Заброшенный завод на краю посёлка, где ржавые трубы воют громче ветра, а снег даже весной лежит сизыми корками. Семнадцатилетний Алёша, с лицом, обветренным от бесконечных пробежек между школой и полуразрушенным домом, находит в подвале старую аптечку — внутри не бинты, а свёрнутая в трубку карта. Чернила выцвели, но линии ведут к отметке в лесу, где три года назад бесследно исчез его отец.

Здесь не задают вопросов. Даже учительница, пряча дрожь в пальцах, стирает с доски слово «Сойка» — название шахты, заваленной ещё при Сталине. Но карта шепчет иначе: кто-то *после* рисовал тропы поверх ржавых крестов. А ночью, когда Алёша крадётся к лесу, в окнах соседей гаснет свет — будто все разом затаили дыхание.

Чем чаще он возвращается с раскопок, пахнущих серой и мёрзлой глиной, тем яснее: посёлок помнит. Помнит грузовики с затемнёнными фарами, помнит, как его отец копал *не там*. А теперь в дверь Алёши стучат то старик-геолог с фото, где отец стоит у целой горы каких-то синих кристаллов, то девчонка из параллели, которая явно знает, как обойти ловушки в шахте...

Сможет ли он отличить тех, кто хочет помочь, от тех, кто ведёт в тупик — прямо как на карте?