Дороже рубинов (1997)

В сибирской глухомани 90-х, где ветер гудит в ржавых трубах брошенных заводов, шестнадцатилетний Алёша находит в сарае, пропитанном запахом гниющей древесины, потрёпанный дневник. Его страницы, замшелые от времени, пахнут бензином и полынью — как будто автор спешил зарыть тайну глубже вечной мерзлоты. На обороте карта: красные кресты ведут к заброшенной шахте, где, по слухам, исчез его отец — геолог, одержимый поиском рубинов, которые «дороже человеческих душ».

Деревня, словно сговорившись, твердит: «Не копай». Но Алёша уже заметил, как дрожат руки соседа-механика, когда тот чинит его велосипед, и как старухи крестятся на тёмные окна конторы, где годами не горит свет. Карта манит не сокровищами, а правдой — почему отец в последней записи умолял *не верить даже родным*? Почему рубины в дневнике то мерцают кровавым блеском, то превращаются в обычные камни?

Чем ближе Алёша к разгадке, тем чаще в его след вмерзают чужие ботинки, а в школе шепчутся, что шахта «не прощает любопытных». Даже мать, всегда молчаливая, вдруг ставит на стол банку самогона: «Выпей, забудь». Но как забыть, если в старых фотографиях отец улыбается чужим лицом, а в кармане дневника нащупывается ключ — от двери, которой в доме нет?

Сможет ли он довериться девчонке из библиотеки, что читает вслух запрещённые стихи, или механику, чьи пальцы вечно в мазуте, как будто он пытается стереть следы? Выбор прост: спалить дневник — или шагнуть в ту самую шахту, где даже фонарь освещает только спину...