Возница (1920)

1920 год. Глухая уральская деревня, где снег хрустит, как битое стекло, а по ночам сани возницы Степана скрипят так, будто режут лёд. Он возит покойников — не к кладбищу, а куда-то дальше, туда, где сосны стоят чернее угля и даже вороны замолкают. Правило одно: не смотреть под холщовые саваны. Но вчерашний пассажир оставил в санях перчатку, пахнущую жимолостью — как у его жены, умершей три зимы назад.

Соседи шепчутся, что мёртвые не уходят, а *прячутся* — в сундуках, в колодцах, в дыхании спящих детей. Когда Степан начинает искать ответы, старейшины крестят воротники, а на пороге появляются ледяные цветы — точь-в-точь как те, что она плела перед смертью. Сможет ли он спуститься в колодец прошлого, не оборвав верёвку? Ведь каждый шаг назад — шаг в пропасть, где ждут не только чужие тайны, но и его собственная, зарытая глубже декабрьского гроба.