На перекрёстке радости и горя (1 сезон)

В крошечном уральском посёлке, где рассветы тонут в тумане заводских труб, семнадцатилетняя Лиза находит в заброшенной часовне коробку с письмами, перевязанными лентой цвета ржавчины. Каждое письмо помечено странными символами, а чернила пахнут, как дождь на горячем асфальте — резко, навязчиво. Посёлок, словно живой, шепчет ей: *не лезь*, но Лиза не может оторваться от строк, где её имя вплетено в историю давно исчезнувшей соседки.

Её толкает не любопытство, а тихий укор: отец, замкнутый как подземная река, годами твердит, что «некоторые двери лучше не открывать». Но как игнорировать следы чужой боли, которые ведут к её порогу? Чем больше Лиза сопоставляет даты и намёки, тем яснее — соседи знают. Знают, почему в полночь гаснут все фонари, кроме одного, над домом старухи-аптекарши. Знают, зачем на окраине стоит клён с вырезанными на коре именами, половину которых уже стёрли ветра.

Повороты обжигают: подаренный кем-то цветок белены в чайной кружке, внезапное исчезновение отцовского дневника, где на последней странице — детский рисунок перекрёстка с кривыми стрелками. Лиза понимает — правда не в письмах, а в молчании. В том, как аптекарша отворачивается, услышав фамилию её матери. В том, как земля у клёна, рыхлая и тёмная, будто вскрытая рана, не зарастает годами.

Сможет ли Лиза переступить через страх стать изгоем в месте, где даже стены помнят каждую тайну? Или её выбор развяжет тот узел, что десятилетия держал посёлок меж радостью распавшихся оков и горем спрятанных костей?..