Марш смерти под рапсодию параллельного мира (1 сезон)

Сибирь, 1996-й. Заброшенный гараж на краю деревни, где ржавые «Жигули» соседствуют с консервными банками, полными пепла. Семнадцатилетняя Лика, с руками в мазуте и головой в облаках квантовой физики, натыкается на кассету с надписью *«Реквием для обратной стороны зеркала»*. Вместо музыки — голос, идентичный её собственному, бормочущий координаты и дату: завтра, 3:14 ночи.

Пока деревня спит под вой собак, Лика пробирается к указанной точке — старому элеватору, где ржавые шестерни крутятся сами по себе, словно отсчитывают обратный отсчёт. Местные, обычно болтливые за самогоном, внезапно коснеют в молчании, пряча под воротниками шрамы, похожие на нотные знаки. Её подталкивает не любопытство, а стыд: год назад здесь бесследно исчез брат, оставив лишь записку — *«Они не отражаются в воде»*.

Чем чаще Лика перематывает кассету, тем явственнее в деревне звучит чужая симфония: почта доставляет письма, адресованные мёртвым, а в школьном микроскопе вместо клеток — крошечные шестерни. Даже её тень начинает отстать на полтакта. Всё указывает на портал в элеваторе, но каждый шаг к нему стирает кого-то из её памяти: сначала одноклассника, потом бабушку...

Сможет ли Лика нажать «стоп», зная, что следующими исчезнут мать или она сама — или впустит чужую реальность, где, возможно, жив брат? Ведь его последние слова в дневнике теперь и её выбор: *«Здесь музыкой платят за свет. Но что, если сыграть не ту ноту?»*

Пахнет ли полынь из динамиков громче страха?