Рождество у Кластерфанков (2021)

В заснеженном пригороде, где гирлянды мигают в такт соседским ссорам, 19-летняя Лика приезжает на рождественский ужин к семье Кластерфанков — и тут же натыкается на запертую комнату в доме бабушки. Ключ в форме совы висит на её шее, но дверь открывается сама, стоит Лике остаться одной. Внутри — коробки с битыми ёлками, фото, где все улыбаются *слишком широко*, и старый магнитофон с записью: *«Не верь тому, что видишь за столом»*.

Семья готовит фаршированную щуку и скандалы, а Лика замечает, что у всех родственников на левой руке — одинаковый шрам, будто от ожога верёвкой. Чем больше она спрашивает, тем упрямее дядя Витя рассказывает анекдоты про пингвинов, а тётя Маша давит вилкой холодец, словно это личный враг. Даже ёлка тут странная: игрушки не блестят, а поглощают свет, как чёрные дыры.

Когда Лика находит в саду яму с обгоревшими письмами («Прости, мы не хотели её терять...»), снег вдруг начинает падать вверх, а бабушка шепчет: *«Рождество здесь длится ровно до первой лжи»*. Но как отличить правду, если вся семья десятилетиями играет в молчаливый спектакль? И главное — почему у Лики на ладони вдруг проступил тот же шрам?