Дом Уиджи (2018)

В ветхом викторианском особняке, где пыль танцует в лучах сквозь разбитые витражи, Софи находит под половицей детский рисунок — свою руку, обведенную карандашом, и чужую, костяную, рядом. Она вернулась сюда не из ностальгии: смерть бабушки вскрыла странный пункт в завещании — *«сжечь комнату у восточной лестницы»*. Но дверь туда заперта не просто так: каждый удар топора по замку оставляет царапины на её руках, будто невидимые когти царапают её изнутри.

Соседи шепчутся о «тихих часах» дома — с полудня до заката нельзя произносить имена, иначе стены начнут шелестеть в ответ, словно перебирая старые письма. А письма эти, кстати, пахнут не чернилами, а мокрым пеплом и мятой — как тот чай, что пила её мать перед тем, как исчезнуть.

Чем глубже Софи копает, тем чаще ловит на себе взгляды старых фотографий: лица родни медленно поворачиваются к ней спиной. Даже крысы, кажется, сторонятся её, забиваясь в щели с тихим визгом. А когда она решается на сеанс с доской Уиджи, найденной в подвале, буквы складываются не в слова, а в даты — все её дни рождения, включая тот, которого ещё не было...

Сможет ли она замкнуть круг семейного молчания, или дом заставит её стать очередным голосом в своих стенах — тем, что шепчет чужие имена в запретные часы?