Сто первый (1982)

В промозглом приморском городке конца 70-х, где волны бьются о ржавые корпуса списанных кораблей, семиклассник Витя находит в отцовском старом ящике с инструментами зашифрованную схему — не то чертёж подземных тоннелей, не то маршрут бегства. Отец, слесарь-верхолаз с завода-призрака на окраине, исчез три года назад, но здесь все делают вид, будто его и не было: даже мать зажигает каждое утро *ту самую* синюю лампу у окна, словно опасаясь теней за шторой.

Парень склеивает обрывки записей, пока ветер с залива шепчет в рваных форточках, а в школе внезапно меняют расписание, отправляя класс на «трудовое воспитание» в ту самую промзону. Чем ближе Витина карта сходится с реальностью, тем чаще на улицах мелькает чьё-то жёсткое пальто в клетку, пахнущее махоркой и металлической стружкой. Даже друзья вдруг заговаривают о «невыдуманных историях» про диверсантов, но в их смехе — трещины.

А ещё эти сны: будто он под землёй, а сквозь бетонный свод стучат тысячи кулаков, и голос отца, обрывочный, как помехи в транзисторе: *«Не верь циферблатам…»*.

Сможет ли Витя расшифровать послание, не став очередной пустой страницей в школьном альбоме — той, что вырвана аккуратно, под линеечку?