Боб Марли: Одна любовь (2024)

Кингстон, 1976. Жара прилипает к стенам как вторая кожа, а воздух дрожит от басовых линий, вырывающихся из полуразрушенной студии. Боб — не пророк в рубахе из облаков, а человек с гитарой, на струнах которой застревают песни о войне и клочья дыма. Его голос — не мечта, а молот: бьёт по ритму, высекая искры из слов «любовь» и «единство». Но за дверью уже ждут — не фанаты с пластинками, а люди в костюмах, чьи тени длиннее, чем дорога к миру.

Его музыка собирает толпы, но разъединяет близких: брат шепчет о предательстве, жена стискивает зубы, чтобы не кричать, а в кармане — смятый листок диагноза, который жжёт, как патрон. Чем громче он поёт о свете, тем упорнее тьма лезет в щели: пуля, пробившая стену на репетиции, сосед, внезапно забывший его имя, дети, что учатся прятаться под кроватью.

Сможет ли ритм сердца перекричать войну автоматов? И что тяжелее нести — гитару или груз того, что ты стал символом, пока пытался остаться человеком?

(Пахнет гарью, солью и маслом чайного дерева. А в финале — тишина перед аккордом, который ты не услышишь.)