Да пребудет с вами 12-е число (2024)

В затерянном посёлке на краю якутской тайги, где зима выгрызает краски до серой кости, семнадцатилетняя Варя находит в колодце свёрток: фотоплёнку 60-х и ключ от радиостанции, замолчавшей после падения метеорита. Её отец, глухонемой геолог, узнаёт символ на ржавом ключе — и впервые за годы кричит. Не голосом, а руками, сжимая Варю так, будто пытается удержать над пропастью.

Тайга здесь живёт по часам, остановившимся при Советах: в школе учат расшифровывать позывные из космоса, а на стенах общежития висят портреты пропавших связистов. Чем чаще Варя втирается в доверие к старикам-радистам, тем явственнее слышит в эфире шёпот на языке, который понимает только её отец. Но как спросить его, если он сжигает свои дневники, а в её сумке уже лежит анонимная записка: «Они считают мёртвыми тех, кто на самом деле стал иным»?

Повороты: каждый новый сигнал со станции меняет ландшафт — река уходит под землю, на скалах проступают лики, будто горы были не камнем, а кожей. А ещё — сосед-охотник, который однажды возвращается из леса без тени и настаивает, что Варя «должна закончить то, что начал её отец в 62-м».

Сможет ли она поверить в то, что тишина отца — не предательство, а предупреждение? И какую частоту выбрать в финале: ту, что обещает ответы, или ту, что гарантирует забытьё?

*Образы:* Плёнка проявляет лица с закрытыми глазами — все, кроме деда Вари, чей взгляд устремлён куда-то за кадр, в точку, где небо треснуло пополам. А радиостанция пахнет не маслом и металлом, как должно, а ёлочным балдахином и старыми слезами.