Плохой парень и я (2024)

В рыбацком посёлке на краю камчатских скал, где ржавые траулеры спят на приколе, семнадцатилетняя Катя с сигаретой в зубах и татуировкой компас на запястье находит в сетях не рыбу, а потёртый кулон с координатами. Это последняя вещь её отца, исчезнувшего в море три года назад. Но когда она решает проверить цифры, весь посёлок вдруг оживает: брат-алкоголик начинает слежку, старухи шепчутся о «долге перед волной», а в рации заброшенного маяка кто-то глухо стучит — будто сигналит с того самого судна, что давно лежит на дне.

Чем ближе Катя к разгадке, тем яростнее шторм за окном и тем чаще ей снятся детские сны, где отец машет рукой не *прощаясь*, а *предупреждая*. Даже море здесь живёт по своим законам: приливы выносят на берег обрывки плёнки с криками, а в штормовых облаках мерцают огни, которых нет на картах.

Сможет ли она разбить кулон — или бросит его в волны, зная, что правда потянет за собой не только отца, но и брата, чьи пальцы пахнут соляркой и кровью?
(Пахнет тут всем: солью, ржавыми цепями, и тем, что скрывают волны — будто раненый кит дышит где-то за горизонтом.)