Бак Роджерс в двадцать пятом столетии (1979)

Хорошо, представь, как я откидываюсь на спинку кресла в нашем любимом кафе, кофе стынет, а глаза горят:

"Представь: **Космос. 2491 год.** Но главный герой? Он не отсюда. **Бак Роджерс** – пилот ХХ века, **застрявший во льдах времени пятьсот лет.** Просыпается не в музее, а в **обломках своего шаттла**, посреди незнакомой звездной системы. Покалывание кислородной маски, тишина вакуума за иллюминатором – и **головокружительный прыжок в эпоху, где его век – глубокая древность.**

Его не спасают героически. Его **подбирают как диковинку.** И вот он уже на **Тэрре**, городе-крепости Земли, чьи **холодные стены** говорят о веках страха. Земля здесь – не хозяйка галактики, а осажденная крепость. **Старые враги, Дракониане, висят на орбите как тёмная туча.** А Бак? Он **пилот-истребитель с рефлексами из прошлого века** – его навыки то безнадежно устарели, то неожиданно... бесценны.

Что толкает его? Не громкие призывы к подвигу. **Сперва – просто выжить.** Потом – **осознать, что всё, что он знал, кануло в пыль веков.** А потом... **тайна.** Шёпот, что его пробуждение – **не случайность.** Что в холодных коридорах власти Тэрры кто-то **считает его ключом.** Или угрозой.

**Чем глубже он вникает, тем больше понимает: правила этой новой игры пишутся кровью и предательством.** Старые союзы трещат, новые – пахнут ложью. **Даже те, кто протянул руку помощи, могут скрывать тени прошлого.** А его собственное прошлое, его прямолинейность, его **неумение врать по-современному** – то оружие, то кандалы.

Он летает на истребителях, что жужжат как гигантские стрекозы. **Он видит города под куполами, где воздух пахнет озоном и надеждой, смешанной со страхом.** И он задается вопросом, стоя над картой звездных секторов: **когда все вокруг играют в свои сложные игры столетий – стоит ли доверять кому-либо в этом будущем, которое ему не выбирали?** Сможет ли парень из прошлого разобраться, кто здесь друг, а кто ловко маскируется под него?"

Как, зацепило? Хочешь узнать, во что он вляпался?