Тридцать три несчастья (1962)

В застывшем городишке под Новгородом, где река в декабре вгрызается в лёд, учительница Вера находит в школьном подвале список: 33 имени, каждое — с датой смерти. 1962-й скрипит под сапогами, как снег, но следующий в списке — живой. Местные шепчут про «несчастные числа», крестятся на почерневшую икону в часовне, а Верино прошлое — шрам от пожара, что съел её дом — вдруг пульсирует в такт расследованиям.

Чем упорнее она ищет связи, тем чаще на пороге появляются мёрзлые ветки полыни (кто-то помнит старый оберег?) да молчаливые старухи с глазами, как проруби. А когда в её квартире находится обгоревшая страница дневника отца — того, кто исчез в пламени вместе с её детством, — Вера понимает: правила этой игры писались до неё.

Сможет ли она перестать считать пепел — и зажечь свет сама?