Маугли (1973)

Джунгли здесь дышат: лианы свисают, как змеиные тени, а воздух густ от запаха спелых манго и тревоги. Маугли — мальчик с кожей цвета закатного песка — не принадлежит ни им, ни деревне за рекой. Его шаги слишком громки для звериной тишины, но слишком тихи для людских костров. Закон джунглей гласит: *«Мы все одной крови»*, но рыжий тигр с когтями, острыми как старые обиды, считает иначе.

Он бежит не от клыков, а от вопроса: что тяжелее — принять зов крови, что жжёт ладони у костра, или стать тенью под крылом Каа, чьи гипнотические узоры сулят забвение? Балу учит рычать, Багира — молчать, а стая волков шепчет: *«Выживай»*. Но как, если каждая встреча — ловушка: обезьяны-бродяги зовут в небо, люди — в клетку из взглядов, а земля под ногами предает, осыпаясь в пропасть?

Сможет ли он сжечь мосты, которых не строил, или джунгли, как змеиная кожа, сбросят его, чужого, вместе с листопадом?