Роса (1975)

Сибирь, 1975. На краю деревни, где ветер гнёт берёзы в поклоне к земле, Мария находит в колодце ржавую гильзу — внутри свёрнутая фотография и ключ с выцарапанным именем её матери. Село дышит настороженно: старики замолкают у костра, едва она приближается, а в школе, где когда-то училась её мать, окна заколочены досками с крестами, будто от чумы.

Её подгоняет не любопытство — вина. Письма от матери, которые она годами не распечатывала, теперь жгут карман. Но прошлое здесь — не память, а закон: не копай глубже, не задавай вопросов, не вспоминай «ту зиму». Даже река, говорят, уносит вороные камни с берега, если кто-то нарушает тишину.

Чем чаще Мария вглядывается в лица соседей, тем яснее — они не враги. Они боятся. Старый фельдшер шепчет, что «ключ ищет замок в доме, которого нет», а дети дразнят её тенью, бегущей по стенам без луны. Когда в её саду вырывают куст черёмухи — тот самый, что рос под окном матери, — она понимает: правда не снаружи. Она под половицей, в земле, которая помнит слишком много.

Но как разомкнуть рот, если язык отвык от слов? И можно ли верить тем, чьи руки дрожат, передавая ей стакан чая с мёдом — густым, как кровь?