Вечно живые (1976)

Ленинград, середине 70-х.
За окнами коммуналки — серое небо и крики чаек над Невой, а в руках у Виктора — потёртый конверт с письмом, которого не должно было существовать. Подпись отца, погибшего в блокаду, выцвела, но слова будто обжигают: *«Если читаешь это — я ошибся. Они всё знали»*.

Пыльные архивы, шепотки в очередях за хлебом, тени на лестничных клетках — чем ближе Виктор к разгадке, тем чаще знакомые вдруг вспоминают дела «пора бежать». Даже мать запирает старый чемодан с медалями на ключ, словно боится, что сын найдёт под замшёвой подкладкой не ордена, а что-то иное. А эти сны — взрывы на льду Ладоги, чужие голоса в эфире, лицо незнакомой женщины в военной форме…

Он уже не верит в совпадения. Но как спросить правду у тех, кто десятилетиями лепил из памяти монумент, а не живую историю? И что тяжелее — разбить миф или продолжать носить его в себе, как осколок?