Вторжение (1980)

Осень 1980-го. Холодный ветер гонит по улицам провинциального городка ржавые листья и обрывки газет с тревожными заголовками. Андрей, врач скорой, замечает странное: пациенты с одинаковыми ожогами на запястьях молчат, будто связаны невидимым договором. Даже коллеги в больнице щелкают выключателями особым ритмом — словно азбукой Морзе для тех, кто *не спит*.

Его подстегивает не страх, а стыд. Год назад он не спас жену — теперь эти шрамы, как эхо её последнего взгляда, кричат: *посмотри внимательнее*. В морге под фонарём, мигающим как сигнал, он находит в кармане умершего ключ от заброшенной метеостанции. Там — ящик с плёнками, где лица соседей повторяются десятилетиями.

Чем больше Андрей спрашивает, тем чаще на пороге клиники появляются «больные» с пустыми зрачками и шёпотом: *«Ты же не ребёнок, чтобы верить в совпадения»*. Даже дочь рисует теперь чёрные спирали на обоях, твердя про «гостей из дождя».

Сможет ли он отличить паранойю от правды — или сам станет следующим, кто забудет, как выглядит страх?