Расмус-бродяга (1981)

Стокгольм, 1909 год. Замёрзшие улицы скрипят под рваными башмаками двенадцатилетнего Расмуса — мальчишки, чьё имя выжжено на табличке приюта, как клеймо. Он не бежит *от* чего-то — бежит *к*, хотя сам не знает, куда. В кармане — половинка фотографии женщины в шляпе с вуалью, обугленная по краям, будто выхвачена из огня. Единственная нить в лабиринте «почему меня бросили?»

Но дорога — не союзник. Бродячие актёры, что подобрали его в телеге, шепчутся за спиной, пряча под гримом шрамы. Старый фокусник с руками, дрожащими от абсента, учит воровать звёзды с неба (ну, или кошельки с поясов), а девочка-циркачка с волосами цвета ржавчины смеётся, будто ломается пружина в музыкальной шкатулке. Каждый вечер Расмус проверяет: цела ли фотография? Или её подменили, как в их трюках?

Тайна — это паук. Чем ближе он к ответу, тем чаще незнакомцы узнают его лицо, крестятся и хлопают ставнями. Даже крысы в порту, кажется, разбегаются иначе, когда он проходит. А вчера на ярмарке цыганка сунула ему зеркальце: «Смотри в оба, паренёк. Иногда призраки — не те, кто в земле, а те, кто в зеркалах».

Выбор встанет на рассвете. Когда фургон актёров повернёт на север, а железная дорога позовёт на юг — останется лишь половинка фотографии да вопрос: можно ли верить тем, кто назвал тебя семьёй, не показав своего лица при дневном свете?..