Брак (1987)

В Ленинграде 80-х, где стены хрущевки хранят шепот ссор и запах вчерашней солянки, молодой слесарь Виктор примеряет свадебный пиджак, который жмет под мышками. Его невеста, Надя, поправляет фату перед треснувшим зеркалом, а за окном марширует дождь, будто сама осень противится этому дню. Их брак — не бегство от любви, а прыжок в зыбкую тишину быта, где чайник на плите свистит громче невысказанных слов.

Виктор тайком рисует карикатуры на коллег, пряча блокнот под станком, а Надя выучила язык вздохов его матери — каждый звук в их доме давно прописан в жилконторе. Но когда случайный гость на свадьбе назовет их союз «идеальным советским примером», что-то щелкнет: будто ключ, годами висевший на гвоздике, вдруг падает — и обнажает дверь, которую никто не решается открыть.

Чем упорнее Виктор пытается разгадать, чего хочет Надя (а она молчит, заворачивая конфетти в газету), тем чаще он застает себя за мыслями о женщине из булочной, что всегда дает лишнюю горбушку «на прокорм голубям». А Надя, между стиркой и ночными дежурствами, начинает считать трещины на потолке — их ровно столько, сколько дней до ее двадцатилетия…

Смогут ли они разбить зеркало, в котором отражаются чужие ожидания, или их правда так и останется лежать на дне супницы, под слоем остывшего борща?